Экспансия – I

– Значит, на этом совещании шла речь о том, чтобы Крым сделать областью империи?

– Да.

– В отношении Прибалтики тоже говорилось на этом совещании?

– Да, но никогда не утверждалось, что Кавказ должен стать немецким. Говорилось только о том, чтобы осуществить сильное экономическое влияние со стороны Германии.

– То есть чтобы Кавказ стал немецкой концессией?

– В какой мере – это можно было определить только после победоносного заключения мира.

– Следовательно, преувеличение Бормана сводится лишь к тому, что речь не шла о Волжских колониях?

– Преувеличение заключалось в том, что тогда обсуждались такие вещи, которые практически вообще нельзя было обсуждать. В лучшем случае можно было говорить о тех областях, которые были уже заняты, а также об их управлении.

– Мы сейчас устанавливаем факт, что об этих вещах шел разговор на совещании. Вы теперь это не отрицаете?

– Частично эти проблемы обсуждались, но не так, как здесь записано.

– Я хочу сделать вывод, что это совещание подтверждало основной план захвата территорий Советского Союза?

– Это правильно. Но я должен подчеркнуть, что я, как отмечено в протоколе, не разделял эти безграничные предположения. Заметьте, здесь сказано следующее: «В ответ на длительное обсуждение этих вопросов рейхсмаршал подчеркнул важнейшие моменты, которые в настоящий момент могли быть для нас определяющими: обеспечение народа продовольствием, обеспечение в нужной степени хозяйства, а также налаживание безопасности путей сообщения». Я хотел свести безмерную дискуссию – следствие опьянения победой – к чисто практическим вопросам.

– Опьянение победой имело место, я согласен, но из ваших объяснений не следует, что вы возражали против присоединения Крыма к империи. Это так?

– Я не имел никаких оснований для этого.

– Вы выступали на совещании рейхскомиссаров оккупированных областей шестого августа сорок второго года?

– Дайте, пожалуйста, протокол.

– Пожалуйста. Ознакомились? Итак, я спрашиваю, вам были предоставлены фюрером исключительные полномочия в вопросах экономической эксплуатации оккупированных территорий?

– Я уже признал, что несу ответственность за экономику в оккупированных странах, но лишь в связи с теми директивами, которые я давал...

– Следовательно, учитывая ваши особые полномочия, ваши требования были обязательными для участников совещания?

– Да.

– Обращаю ваше внимание на сто восемнадцатую страницу стенограммы того совещания. Нашли?

– Да.

– «Раньше все казалось проще. Тогда это называли разбоем. Это соответствовало формуле отнимать то, что завоевано. Теперь формы стали гуманнее. Несмотря на это, я собираюсь грабить и грабить эффективно... Вы должны быть как легавые собаки. Там, где имеется еще кое-что, и в чем может нуждаться немецкий народ, это должно быть молниеносно извлечено со складов и доставлено сюда». Это вы говорили?

– Могу предположить, что я это сказал.

– В мае сорок первого года ОКВ разработало директиву о безнаказанности немецкого солдата за преступления, совершенные против местного населения. Такого рода директива должна была вам докладываться?

– Этот документ непосредственно мне послан не был. В сопроводительной бумаге сказано: «Штаб оперативного руководства военно-воздушных сил, главный квартирмейстер».

– Но вы согласны с тем, что по своему положению должны были знать этот документ?

– Нет, ибо в противном случае этот документ был бы отправлен непосредственно мне, главнокомандующему, а не генерал-квартирмейстеру.

– Вам должны были доложить об этом документе?

– Если бы мне докладывали о каждом документе, которые проходили по отдельным инстанциям, и не требовали моего вмешательства, я бы потонул в море бумаг. Мне докладывали только о самых важных вещах...

– Вам докладывали только самые «важные вещи»... А об уничтожении городов, об убийстве миллионов людей вам не докладывали? Это все проходило по «служебным каналам»?

– Если какой-то город должен был быть уничтожен авиацией, такой приказ был бы отдан непосредственно мною.

– Вам известно об установке Гиммлера по поводу уничтожения тридцати миллионов славян?

– Это был не приказ, а всего лишь речь.

– Но ведь в германском тоталитарном государстве имелся лишь один руководящий центр – Гитлер, вы, его заместитель и преемник, и самое ближайшее окружение. Мог ли Гиммлер давать установки об уничтожении тридцати миллионов славян, не имея по этому вопросу указаний Гитлера или ваших?

– Гиммлер не издавал такого приказа. Он произнес речь в том смысле, что тридцать миллионов славян должны быть истреблены. Если бы Гиммлер действительно издал приказ подобного рода, то он должен был бы спросить об этом не меня, а фюрера.

– Я не сказал о приказе. Я говорю об установке. Вы допускаете, что он мог дать установку без согласования с Гитлером?

– Не существовало директивы, которая бы была дана Гитлером на уничтожение славян.

– Айнзацгруппы СД занимались массовым уничтожением советских граждан. Не являлась ли деятельность айнзацгрупп СД результатом реализации заранее разработанного плана уничтожения евреев, славян и других народов?