Экспансия – II

«Эйслер. – Господин председатель, могу ли я просить у вас разрешения сделать заявление перед началом собеседования?

Председатель. – Дайте мне ваше заявление. (Читает его.) Нет. Я не разрешаю вам выступить с этим заявлением...

Эйслер. – Вы не хотите позволить мне выступить с заявлением после всего того, что мне довелось пережить начиная с прошлого года?!

Председатель. – Следователь, задавайте свои вопросы.

Следователь. – Я хочу зачитать выдержки из газеты «Дейли уоркер» от пятнадцатого января тридцать пятого года... Цитирую: «Выдающийся революционный композитор Ганс Эйслер прибывает двадцать седьмого января... С тех пор, как в Германии к власти пришел Гитлер, Ганс Эйслер проживает в Париже и Лондоне; всему миру известны произведения этого блистательного музыканта; нельзя не восторгаться его высокоталантливыми операми, песнями и фильмами, такими, как – немецкое название я произношу по буквам – кэй-ю-эл-и-даблью-ай-эм-пи-и...» Что это значит, Эйслер?

Эйслер. – Это опера и фильм, сделанные мною в Берлине в тридцать втором году. Называется «Куле Вампе».

Следователь. – Продолжаю цитату: «эм-ай-эс-эсэн-ай-эм-и...» Что это такое?

Эйслер. – Это мое произведение «Масснаме»... По-немецки это звучит как «мероприятие», «целесообразность»...

Следователь. – Продолжаю цитату: «Рот фронт»... Это все вы сочинили, Эйслер?

Эйслер. – Да.

Следователь. – В статье говорится, что вы один из выдающихся композиторов современности, вас называют борцом-коммунистом против гитлеровской тирании, утверждают, что вы не только великий музыкант, но и товарищ, стоящий в первой линии борьбы. Вы подтверждаете, что это написано про вас?

Эйслер. – Про меня так много писали, что я не могу помнить каждую статью...

Следователь. – Я просмотрел нью-йоркские газеты этого же периода, о вас нигде не писали как о великом композиторе, кроме как в газете американских коммунистов.

Эйслер. – Вы плохо смотрели, я могу показать вам сотни статей обо мне, они где-то валяются в моих архивах.

Следователь. – Подойдите ко мне и посмотрите фото в газете «Дейли уоркер». Это ваша фотография?

Эйслер. – Совершенно верно, моя.

Следователь. – Что за жест вы делаете на фото?

Эйслер.

– Это салют немецких ра...

Следователь (перебивает). – Вы подтверждаете, что на фото изображены именно вы и именно вы держите правую руку над головой, причем пальцы сжаты в кулак?

Эйслер. – Подтверждаю, посколь...

Следователь (перебивает). – Вы не отвергаете, что вы держали руку в коммунистическом салюте?

Эйслер. – Да, подтвер...

Следователь (перебивает). – Продемонстрируйте комиссии этот жест!

Эйслер демонстрирует коммунистический салют, подняв правую руку, сжатую в кулак.

Председатель. – Вы не хотите опровергнуть подлинность фотографии?

Эйслер. – Нет. Это салют не только коммунистов, но всех антифашистов. Это не партийное приветствие, а салют антифашистов всего мира.

Следователь. – Вы писали музыку к фильмам режиссера Йориса Ивенса, работавшего с Хемингуэем в Испании?

Эйслер. – Да.

Следователь. – Им мы еще займемся, этим Ивенсом... В статье про вас написано, что вы заявили: «В единстве голосов и действий – надежда на будущее мира». Вы говорили эти слова корреспонденту?

Эйслер. – Журналист вправе писать, что он хочет. Я могу отвечать только за себя...

Следователь. – Это вы написали оперу «Мать»?

Эйслер. – Да. Опера «Мать» написана по мотивам повести Горького.

Следователь. – В одной из арий этой оперы есть слова: «Учи азбуку, не бойся, ты только начни, рабочий, и ты возьмешь власть, ты победишь!» Вы писали музыку и к этим словам?!

Эйслер. – Не мог же я писать музыку к одним словам повести и не писать ее к другим?!

Председатель. – Вы имеете в виду, что сейчас надо быть готовым к тому, чтобы «взять власть и победить»?!

Эйслер. – Я не понимаю вопроса...

Председатель.

– Где вы писали эту оперу?

Эйслер. – В Берлине, в двадцать девятом, мне кажется...

Председатель. – Значит, ваша опера обращена к немецким рабочим?

Эйслер. – Не только... Это же опера, произведение искусства.

Председатель. – Но это «произведение искусства» показывали в Соединенных Штатах?

Следователь. – Да.

Председатель. – Значит, эти слова из вашей оперы обращены не только к немцам, но и к итальянцам, французам, американцам?

Эйслер. – Повторяю, опера написана по мотивам повести великого Максима Горького... Слова песни соотнесены с ситуацией, которая существовала в России в девятьсот пятом году...

Председатель. – Могли бы вы написать подобную оперу в Соединенных Штатах с призывом «захватить власть и победить» здесь, в этой стране?

Эйслер. – Нет.

Председатель. – Вы изменили своей позиции?