Экспансия Португалии в Африке и борьба африканских народов за независимость (XVI–XVIII вв.)

Уровень общественного развития в африканских странах, подвергшихся португальской колонизации, был относительно высоким. В ряде из них еще до появления европейцев сложились раннефеодальные отношения, шел процесс феодализации. В этих условиях феодальная Португалия не могла привнести в эти страны более передовых общественных отношений. Португальский феодализм, хотя и был, несомненно, более развитым, чем раннефеодальный общественный строй, существовавший в таких африканских государствах, как Конго, Ангола, Лунда, Мономотапа, тем не менее не перерос того способа производства, который существовал в Африке ко времени португальской колонизации. Поэтому эта колонизация и вызванные ею факторы экономического характера не могли привести к исторически прогрессивной смене способа производства, к преобразованию феодальных структур в капиталистические. Напротив, взаимодействие в ходе колонизации двух в общем однотипных социально-экономических структур, базирующихся на феодальном способе производства, дополненное еще более отсталым рабовладельческим укладом, придало этому способу производства чрезвычайно устойчивый и застойный характер, законсервировало на долгое время существовавшие в Африке отсталые докапиталистические отношения.

Не меняло положения и стимулируемое великими географическими открытиями и колониальной экспансией развитие торгового капитала. Сам факт превращения части продукции в товары не приводит к смене форм производства. Кроме того, длительное сосуществование торгового капитала с феодальными структурами постепенно привело к компромиссу между ними, который проявлялся в том, что этот капитал, подчиняя себе непосредственных производителей, почти никогда не приводил к радикальным социальным переменам [158, с. 26–27].

Таким образом, португальская колонизация не принесла и не могла принести прогрессивного изменения общественного строя африканских стран, а, напротив, породила застойность социально-экономических отношений, крайнюю живучесть пережиточных форм производительных сил.

Более того, порожденные колонизацией сочетание докапиталистических производственных отношений с колониальным гнетом, тесное переплетение феодальных и рабовладельческих производственных отношений, ломка существовавших прежде общественных структур фактически означали регресс в общественном развитии африканских народов. Португальская экспансия насильственно нарушила нормальный ход истории этих народов, прервала восходящую линию их развития и на долгое время задержала их общественную эволюцию, которая, не будь колонизации, несомненно, шла бы теми же путями и в том же направлении, что и у народов Европы. Именно с колонизацией связан тот факт, что феодальный способ производства в Африке оставался незыблемым 400 лет. В то же время в тех районах континента, где доминировала первобытно-общинная структура, она была поставлена в такие условия, при которых оказалась не только законсервированной, но и как бы выключенной из исторического процесса общественного развития.

Начало формирования португальского колониализма совпало с началом эпохи первоначального накопления. Однако, несмотря на то что колонии были непосредственно вовлечены в процесс первоначального накопления, сам по себе этот процесс в колониях не имел места.

Из двух функционально связанных и взаимодействующих элементов (извлечение богатств из различных источников и направление их на создание и развитие капиталистического производства, т. е. превращение их в капитал), из которых, в сущности, складывался процесс первоначального накопления, на колониальной почве имел место только первый из этих процессов. В отличие, скажем, от Англии — классической страны первоначального накопления, где имели место обе стороны или фазы этого процесса, ни одна из колоний не прошла полного цикла первоначального накопления. На колониальной почве этот цикл всегда имел незавершенный, урезанный характер.

Диалектическая противоречивость процесса первоначального накопления проявлялась, между прочим, и в том, что механизм этого процесса в Европе и в колониях был в одно и то же время тождествен и глубоко различен. Основу всего процесса и на колониальной и на европейской почве составляла экспроприация непосредственного производителя. Однако тождественность процессов, происходивших в колониях и Европе, этим исчерпывается, так как указанная экспроприация в Африке и Европе имела совершенно различный характер.