Экспедиционный корпус

«Опытные суки!» — с невольным уважением подумал Климов по достоинству оценив действия противника, подумав так же, что это действует прообраз знаменитых штурмовиков, тактику которых немцы доведут до ума к восемнадцатому году.

С собой эти «кузнечики» таскали сумки и в них, как уже знал штабс-капитан, гранаты. Так что стоит фрицам сократить дистанцию до пятидесяти-сорока метров и траншею завалят «колотушками».

А вторая волна фрицев была все ближе.

«А там и третья в атаку пошла, тем более что артогонь сильно ослаб, наверное контрбатарейная стрельба все же сказывается… — подумал Михаил. — И где черт возьми подкрепление?!»

Глава 9

21

Вот набегает третья волна германской пехоты, но французские пулеметы при этом молчат. Климов даже рискнул высунуть голову и посмотреть на пулеметный дот — может его разбило удачным попаданием, а он в пылу и не заметил? Но нет, цел.

— Почему они не стреляют?! — все же спросил он у лейтенанта.

— Остужают стволы и ждут, когда все три волны поднимутся в едином порыве для решительной атаки, — ответил тот. — Тогда эффективность пулеметного огня окажется максимальной!

— Ну да… мог бы и сам догадаться…

Михаил не знал, было ли так изначально задумано инженерами или просто так получилось, но профиль окопов оказался очень удачен против гранатной опасности. Ведь сам окоп делится на два уровня, по нижнему перемещаются люди, а на верхнем, что возвышается примерно на метр — стоят солдаты во время стрельбы. Удачливость конструкции заключалась в том, что упавшая в траншею граната с большей долей вероятности падает именно в нижний уровень. И если солдат вовремя заметит залетевший от противника «подарок» и сможет залечь на своем возвышении, то осколки вопьются в стены нижнего уровня и уйдут вверх. Максимум что грозит бойцу — контузия разной степени тяжести в зависимости от близости взрыва.

И даже если граната упадет на второй уровень, то достаточно легкого движения ноги, чтобы спихнуть ее вниз, где она и рванет почти без последствий.

Еще от осколков гранат хорошо защищали обложенные мешками с песком стрелковые ячейки, но это конечно если граната не попадет точно в нее, но тогда бойцу надо просто из нее быстро выскочить… Правда со стрелковыми ячейками оказалось не очень. Те, что имелись (как раз для бойцов боевого охранения) оказались сильно повреждены из-за артогня и восстанавливать их было слишком долго, хотя что-то все же восстановить смогли, где на треть, а где и на половину.

— Бошки не высовывать! — рявкнул опытный фельдфебель.

Ну да, один из бойцов (то ли слишком смелый, то ли совсем дурной и из-за этого излишне любопытный) решил посмотреть, что там делается, в результате чуть не словил пулю в лоб. Залегшие в воронках немецкие пехотинцы обстреляли его весьма плотно.

— Смени позицию, дурень! — добавил солдату уже Климов. — Ты же засветился перед фрицами, а значит именно тебе в первую очередь накидают полную торбу гранат!

Для наблюдения за противником использовали либо перископы, либо просто брали зеркальце и крепили его на обычную палку.

— Третья волна на подходе, сейчас рванут! — все-таки дрогнувшим голосом выкрикнул лейтенант и его можно понять, ведь подкреплений все не было и значит отбиваться придется собственными силами.

Взлетела сигнальная красная ракета.

Послышался пронзительный свист.

— Гранаты!!!

— Залечь!

В окопы и впрямь густо полетели «толкушки».

По-хорошему солдат стоило бы укрыть дополнительно либо в проходах ведущих во вторую линию, либо частью загнать в коридоры убежищ, но штабс-капитан не рискнул несмотря на всю опасность. Потому как мог после первых взрывов не выгнать людей обратно на боевые позиции.

Бах! Бах! Бах!

Не все гранаты долетели до окопа, многие взорвались на бруствере рвя мешки, но и залетевших хватало с избытком. Одна из гранат упала точно в ячейку штабс-капитана и тот на одних инстинктах рыбкой выскочил наружу.

Бах!

И надо же такому случиться, еще одна граната сначала упала на бруствер и все-таки скатилась вниз, управ прямо на голову Михаилу, ударив по каске.

Секунду ошарашенно посмотрев на гранату, Климов все же схватил ее и швырнул наружу, так что взорвалась она уже в воздухе.

Дынс! Раздался звук, как если по железной тарелке ударить молотком. Голову при этом ощутимо дернуло в сторону. Рефлекторно пощупав ее, то есть каску, отметил, что на ней появилась вмятинка.

«Все-таки спасла…» — мелькнула мысль, хотя сильно сомневался, что она действительно может от чего-то уберечь.

Звонкие взрывы гранат заполнили траншею и в дополнение заволокло густым пороховым дымом, так что стало трудно дышать этой едкой кислятиной. На мгновение Михаила даже хватил испуг, что немцы применили химические гранаты, но нет, обычный черный порох.

Да, немцев все же стоило поблагодарить за использование черного пороха в своих гранатах, а не чего-то более мощного вроде того же тротила и тому подобного ВВ, из-за чего они были довольно слабенькими и как результат фугасное действие не вызывало сильных контузий даже при относительно близких взрывах.