Экспедиционный корпус (СИ)

Что до замка, то он впечатлял. Выстроенный на холме из камня он состоял из пяти башен. Самая высокая стояла в центре и четыре пониже соединенных стенами. Даже странно, что немцы не превратили замок в оборонительный рубеж и оставили крепость. Вот его бы точно задолбались брать штурмом, только равнять с землей «чемоданами» да заваливать бомбами с самолетов. Хотя может потому и не стали, слишком уж заметная мишень для арты…

Для переезда использовали последний оставшийся на ходу трактор с двумя его модулями. Климов сам это предложил, ну и ему самому требовалось кое-какие вещи с собой забрать. Тот «холт», что ухнул в траншею вытаскивать пока даже и не пытались, к тому же он все равно нуждался в серьезном ремонте так как при ударе носом о дно траншеи броня под весом смялась и повредила радиатор системы охлаждения.

На передовую из Парижа прискакал новый командующий русскими войсками генерал Палицын, чтобы значит причаститься, как это обычно у нас бывает в таких случаях, к первым значимым успехам. Он же обрадовал Михаила, сказав:

— Господин капитан, за ваш геройский подвиг по захвату форта «Свиная голова», вы назначаетесь командиром первого батальона, а также будете представлены к самой высокой награде из возможных за сие деяние!

— Благодарю, ваше высокопревосходительство…

— Михаил Антонович, как командир батальона, в час ночи будьте в штабе, — сказал командир дивизии. — Скоро поступят данные об общем ходе наступления, и на основе этого доработанные планы по нашим дальнейшим действиям.

Капитан Генроз конечно оказался недоволен тем, что его обошли на повороте с командованием батальоном, но ничего не попишешь, тут с какой стороны ни посмотри, все выглядело справедливо.

Созванные офицеры собрались в северо-западной башне недоступной для прямого обстрела артиллерией со стороны немцев в зале на втором этаже.

— Михаил Антонович, вряд ли сегодня будет возможность для музицирования, — чуть насмешливо произнес генерал-майор Марушевский, когда увидел, что Климом прибыл с гитарой.

Точнее он нес на плече кожаный чехол от нее.

— Мне тоже так кажется, ваше превосходительство, просто принес на сохранение. Вы ведь не откажетесь если я пристрою ее где-то в замке, пока идут боевые действие?

— Конечно.

— А чего это вы в своем бронежилете? — спросил на этот раз командир первого полка полковник Нечволодов.

— Да?

Михаил осмотрел себя и даже похлопал руками по груди.

— Действительно в броне… Просто так уже привык к ней, что уже не замечаю…

— Ладно, рассаживаемся, — поторопил всех командир дивизии.

К совещанию все оказалось давно готово. С одной стороны зала расставили лавки и стулья, на которых расположились командиры батальонов и французские представители, а с другой стороны за не слишком длинным столом расселись штабные во главе с Марушевским и Палицыным.

Слово по предложению командира дивизии взял начальник штаба подполковник Ракитин:

— Сначала о наших делах… Свою задачу выполнил только первый полк и частично третий. Остальные батальоны полков участвовавших в наступлении смогли закрепиться лишь в первой линии германских позиций. Частично были захвачены вторые лини, но незадолго до наступления сумерек они были возвращены немцами сильными контратаками… Общие потери дивизии насчитываются порядка полутора тысяч убитыми и ранеными.

— А что французы?

— Кхе… — кашлянул начштаба скосив глаза на французского представителя при штабе. — Французам так же сопутствовал частичный успех…

Но судя по кислым выражениям лиц французских представителей это еще очень дипломатичная формулировка. Из дальнейших слов стало ясно, что французы тоже добрались до второй лини обороны германцев и так же были оттуда выбиты контратаками. Хуже всего дело обстояло у шестой армии, ее выбили даже из первой лини обороны. Потери пока не назывались, но надо думать, что весьма значительны.

В ответ французы ввели в бой танки модели «шнейдер» в количестве 128 штук. Чтобы увеличить запас хода, не придумали ничего лучше, чем поместить бидоны с горючим на броню снаружи. Как результат, малейшее повреждение от осколков заставляло их воспламеняться в пламени взрыва как факелы. В первом отряде было подбито 39 танков, его командир был убит. Второй отряд заметила германская авиация, а артиллерия остановила его продвижение. Из 128 танков с поля боя вернулись около 10.

«Это фиаско», — подумал Климов.

Итог: нарушить непрерывность немецкой линии обороны не удалось и завтра придется начинать все с начала.

— Прошу прощения господа, мне нужно срочно отлучиться на пару минут, — сдавленным тоном произнес Михаил.

Кто-то невесело хохотнул, другие криво усмехнулись.

— Я повешу гитару на стену, ладно?

И прежде чем кто-либо что-то успел сказать, Климов подошел к стене и повесил чехол на штырь, на котором раньше судя по всему висела картина. Получилось весьма высоко. На то, что Михаил резко в последний момент дернул рукой и что-то щелкнуло никто не обратил внимание.