Читаем Эксперимент полностью

– Ты ничего не рассказал мне о своей жизни, – перевел стрелки Джек.


– Ким ушла после того, как я в очередной раз вытворил глупость. Решил поджечь в гараже свою скульптуру, чтобы увидеть, как горят пять дней непрерывной работы. Определенно, я был не в себе, – сказал Джонни, наверное, намекая на депрессию или на очередной запой. – Со скульптуры огонь перекинулся на стеллаж, со стеллажа – на коробки, потом на мебель. Вместо того чтобы вызвать пожарных, я вышел на улицу и наблюдал за тем, как огонь охватывает все вокруг. В итоге мастерская почти прогорела дотла. Ким пришла в бешенство, когда увидела это. Она кричала: «Я устала тебя терпеть! Найди себе кого-то такого же двинутого, как ты!» – Джонни сделал паузу и посмотрел сквозь Джека. – И знаешь, наверное, она была единственным человеком, соединяющим меня с реальностью. Найти такого, как я, не так сложно, как это кажется на первый взгляд, а вот адекватного человека…

– Мне кажется, ты драматизируешь, – с долей скептицизма произнес Джек. – Во-первых, нормальных людей много – только осмотрись вокруг. Во-вторых, Ким была права в некотором смысле. Вы постоянно ругались, она тебя терпела. Да, это правильное слово, она любила и терпела тебя. Может быть, верила, что сможет тебя изменить. Но такие люди, как ты, не меняются, Джонни. Тебе не нужна «нормальная» девушка. По крайней мере, я так думаю.

– Почему не нужна? – с деланой улыбкой спросил Джонни.

– Потому что ты любую нормальную девушку доведешь до нервного срыва. Потому что ты эгоист. Потому что тебе надо иногда приходить в тихую гавань, где тебя ждут, а потом, отсидевшись в уюте и тепле, уходить снова. Ты такой, какой есть, и это не хорошо и не плохо, но, может, тебе стоит перестать мучить людей и выбрать достойного тебя противника? – Джек натянул белое поло и кинул на пол халат, в котором он до сих пор ходил. В этом диалоге он отчасти говорил о себе.

– Не совсем так, дружище, – задумчиво протянул Джонни. Он рассеянно разглядывал свои ладони, будто стараясь прочитать в них ответ. – «Нормальные люди» сами выбирают таких, как я, чокнутых. Им нужна экспрессия и энергия, которой они не могут обладать. Вторая амбициозная личность – зачем она мне? Мы убьем друг друга. Ни один здравомыслящий человек не зажег бы спичку рядом с канистрой бензина.

– Здравомыслящий – нет, но разве ты из таких? – рассмеялся Джек.

Из ванной вышла Эстер, и двое мужчин невольно обернулись в ее сторону.

Сегодня она выглядела скромнее и все так же прекрасно. Ее мокрые волосы, зачесанные назад, касались белого летнего платья и намочили его. Льняной сарафан прямого кроя, подпоясанный ремешком, вызывал прямую ассоциацию с ослепительным солнцем, полянами зреющей дикой земляники и разлетающимися перышками одуванчиков. Эстер была олицетворением лета. На ее лице не было косметики, только обжигающе-красная помада привлекала всеобщее внимание к ее хорошенькому личику.

– Привет, красотка. Выспалась? – спросил Джонни. Он небрежно откинул пряди своих каштановых растрепанных волос, упавших на лицо, и многозначительно подмигнул ей. – Прекрасно выглядишь!

– Привет! – кокетливо улыбнулась Эстер. – Да, спасибо, я выспалась. Надеюсь, что ты тоже, потому что я готова к новым открытиям.

– Отлично, все ко всему готовы, поэтому вперед, к машине, – вмешался в приторный диалог Джек. Он чувствовал раздражение, смешанное с огорчением, из-за блеска, заигравшего в глазах Эстер.

– А тебе, дорогой мой муж, надо бы взять пример с Джонни и научиться делать мне комплименты, – небрежно бросила Эстер, проходя мимо в открытую дверь.

Джек в ответ только закатил глаза.

Машина Джонни осталась на стоянке клуба, поэтому сегодня они поехали на «тойоте», которую Джек взял напрокат.

– Можно я поведу? – попросил Джонни. Он представил наперед, как Джек, соблюдая все правила, через час доберется до утеса, до которого можно доехать минут за тридцать.

– Извини, но нет. Я не хочу оплачивать кучу штрафов, когда вернусь из отпуска, – иронично ответил Джек. Он стал копаться в карманах шорт в надежде найти жвачку.

Джонни снисходительно улыбнулся и пропустил Джека за руль, а сам сел сзади, чтобы можно было общаться с обоими друзьями одновременно.

– Ты хочешь есть? – участливо спросил Джек у Эстер и взял ее за руку.

– Я бы перекусила чем-то легким.

– Это хорошая идея. Я с утра ничего не ел, – произнес Джонни.

Джонни был в замешательстве. Сегодня утром он основательно решил держаться от Эстер на расстоянии. Но стоило ему увидеть ее снова, и язык предательски развязался. Такого с ним еще не случалось. Это было сродни испытанию на надежность, и оказывается, Джонни не отличался особой стойкостью. Он рассудил, что Эстер не сможет получить от Джека то, чего хочет. Джек не будет ее продолжением и не станет соратником. У психологов есть выражение: если человеку хочется рыбы – неважно, сколько сладкого взамен рыбы он съест. Ему все равно будет хотеться рыбы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Loft. Автофикшн

Вероятно, дьявол
Вероятно, дьявол

Возможно ли самой потушить пожары в голове?Соне двадцать один, она живет одна в маленькой комнате в московской коммуналке. Хотя она замкнутая и необщительная, относится к себе с иронией. Поступив в школу литературного мастерства, она сближается с профессором, и ее жизнь превращается в череду смазанных, мрачных событий.Как выбраться из травмирующих отношений и найти путь к себе?Это история об эмоциональной зависимости, тревогах и саморазрушении.Что движет героиней, заставляя стереть свою личность? Вероятно, дьявол.«Вероятно, дьявол» – дебютный роман-автофикшен Софьи Асташовой, выпускницы курсов CWS (Creative writing school) и WLAG (Write like a girl).«Физиологический и оттого не очень приятный текст о насилии – эмоциональной ловушке, в которую легко попасть, когда тебе двадцать, и ты думаешь о любви, как о вещи, которую нужно заслужить, вымолить и выстрадать. Текст, в котором нет счастья и выхода, и оттого в нем душно – хочется разбить окно и попросить героиню подышать как можно чаще, а потом ноги в руки и бежать. Прочтите и никогда не падайте в эту пропасть». – Ксения Буржская, писательница.

Софья Асташова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Эксперимент
Эксперимент

Семейная пара Джека и Эстер переживает кризис. Именно в этот момент в их жизнь врывается взбалмошный Джонни – полная противоположность мужа Эстер, холодного и расчетливого.Случайность, обернувшаяся трагедией, ставит героиню перед выбором. Эстер придется решить, что ей ближе – спокойная и стабильная жизнь с мужем или яркая, но совершенно непредсказуемая с Джонни? Эстер кажется, что она делает выбор, но она ли его делает на самом деле?«К дебютным произведениям в читательской среде обычно относятся с доброй снисходительностью, однако роман Ровены Бергман стоит воспринимать трезво и строго. Не всякий молодой писатель возьмется за исследование романтических, супружеских отношений, тем более сквозь призму психологического эксперимента. Нужно иметь определенную смелость, чтобы написать об этом: не уйти в излишний мелодраматизм, не оказаться в ловушке дешевых манипуляций и при этом сохранить яркость и выпуклость характеров героев. Динамичное повествование, тонкий психологизм отсылает нас к "Портрету Дориана Грея" Оскара Уайльда, к традициям романов-притч. И кто знает, удастся ли героям "Эксперимент" выбраться из этой истории прежними?» – Мария Головей, литературный редактор

Ровена Бергман

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Текст
Текст

«Текст» – первый реалистический роман Дмитрия Глуховского, автора «Метро», «Будущего» и «Сумерек». Эта книга на стыке триллера, романа-нуар и драмы, история о столкновении поколений, о невозможной любви и бесполезном возмездии. Действие разворачивается в сегодняшней Москве и ее пригородах.Телефон стал для души резервным хранилищем. В нем самые яркие наши воспоминания: мы храним свой смех в фотографиях и минуты счастья – в видео. В почте – наставления от матери и деловая подноготная. В истории браузеров – всё, что нам интересно на самом деле. В чатах – признания в любви и прощания, снимки соблазнов и свидетельства грехов, слезы и обиды. Такое время.Картинки, видео, текст. Телефон – это и есть я. Тот, кто получит мой телефон, для остальных станет мной. Когда заметят, будет уже слишком поздно. Для всех.

Дмитрий Алексеевич Глуховский , Дмитрий Глуховский , Святослав Владимирович Логинов

Детективы / Современная русская и зарубежная проза / Социально-психологическая фантастика / Триллеры
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза