Эксперт № 06 (2013)

Амбициозные планы мэра Берлина Клауса

Воверайта заставили его еще в середине 2000-х годов начать строительство центрального берлинского авиационного узла, призванного заменить три существовавших на тот момент аэропорта города. Вначале открытие аэропорта имени Вилли Брандта, рассчитанного на обслуживание 27 млн пассажиров в год, было запланировано на октябрь 2010 года. Затем из-за финансовых проблем оно было перенесено на июнь 2012-го. С тех пор сроки отодвигались последовательно на август 2012 года, апрель 2013‑го, октябрь 2013-го, и сейчас обсуждается, смогут ли власти достроить аэропорт к 2015-му. Стоимость строительства аэропорта, возводимого за счет бюджетов двух дотационных земель (Берлина и Бранденбурга), взлетела за эти годы с 2 до 5 млрд евро, и никто не может гарантировать, что к 2015 году стоимость строительства не вырастет еще больше.

Сепаратизм богатых

Подобные яркие примеры безответственного расходования средств, полученных в рамках межрегионального обмена, конечно, служат важной причиной недовольства земель-доноров. Точно так же, как важной причиной являются предстоящие в сентябре этого года парламентские выборы в стране. Перед каждыми выборами политики традиционно обращаются к теме справедливого перераспределения денег. Реформа федерализма объявлялась правительством

Герхарда Шредера

перед выборами 2005 года, вопрос финансирования земель вставал и перед выборами 2009-го.

Однако это лишь поверхностные мотивы оживления дискуссии. Подлинные причины недовольства баварских и гессенских политиков лежат гораздо глубже. Протест богатых регионов Германии против субсидирования бедных соседей — это прямое отражение идеологии богатого сепаратизма, распространяющейся в Европе уже не первый год. Много лет ЕС рассматривался политическими элитами Европы как средство сглаживания национализма. Вместо «Европы государств», в которой немцы подозрительно относятся к французам, голландцы недолюбливают немцев, а поляки спорят с чехами о том, кому принадлежит Тешинская Силезия, должна была появиться «Европа регионов», где молодые берлинцы, тосканцы и бретонцы, лишенные национальных предрассудков, проходят обучение по программе бакалавриата в Университете Стокгольма и общаются друг с другом по-английски или на другом ситуативно выбранном языке, а если и спорят о чем-то, то только о различиях региональных кухонь.

Идиллическая картина «Европы регионов», однако, достаточно быстро в реальности оказалась куда более жесткой. Вместо братства европейских регионов граждане, все больше осознающие себя жителями региона, а не страны (многолетнее отсутствие пограничного контроля и наличие единой валюты поддерживают иллюзию исчезновения национального государства — по крайней мере, на видимом горизонте жизни граждан), испытывают совсем другие чувства. «Когда мне говорят, что немцы кормят Грецию, я знаю, что это вранье. Нет, это не немцы кормят Грецию. Это я, гессенец, кормлю 13 федеральных земель Германии, а заодно — через федеральный немецкий бюджет — и Грецию. Поэтому мне не так уж важно, сколько денег уйдет грекам — в Берлин и Саар уйдет все равно больше», — признавался корреспонденту «Эксперта» в частном разговоре обеспеченный франкфуртский банкир.

В ситуации, когда идеями регионального эгоизма заражаются даже самые образованные слои населения, сепаратизм богатых становится темой, которую можно успешно продать. В августе прошлого года известный баварский журналист и политолог Вильфрид Шарнагль выпустил книгу под провокационным названием «Бавария может справиться и в одиночку: Речь в пользу создания собственного государства». Для наглядности книга была оформлена в цветах баварского флага, свисающего на фоне государственного шлагбаума с баварским гербом. Шарнагль, один из авторитетных политиков баварской консервативной партии ХСС, член управляющего совета партийного Фонда имени Ханнса Зайделя, всего лишь произнес вслух идею богатого региона, ищущего способ сократить свои расходы на содержание менее удачливых соседей. Экономически успешная бельгийская Фландрия точно так же мечтает отделиться от бедной Валлонии, как богатая Каталония — от остальной Испании. А в Италии более успешный, чем соседи, Южный Тироль с ностальгией вспоминает времена, когда он был свободен от итальянского владычества.