Эксперт № 15 (2014)

Это сейчас почти все иностранные компании говорят, что для тех, кто хочет прийти в Россию всерьез и надолго, важна локализация. А когда «Фарма-2020» была только проектом, это вовсе не было очевидностью. В 2007 году, когда проект разрабатывался, доля российских лекарств на рынке составляла примерно 17%. Тогда еще не грянул финансовый кризис, заставивший развитые страны ужимать бюджеты здравоохранения, вслед за которыми начали сокращаться и фармрынки. Тогда еще не был задан вектор более быстрого роста развивающихся рынков, в число которых входит и наша страна. Тогда Россия со своим рынком в размере около 10 млрд долларов, не самым богатым населением и вялой заботой государства о здоровье граждан, была не самой привлекательной страной для мировой фармацевтической отрасли. И замышляемые Минпромторгом, главным инициатором «Фармы-2020», меры казались иностранцам выкручиванием рук. Как говорил тогда представитель одной из крупных западных компаний, нам совершенно ни к чему городить еще одно производство для такого маленького рынка, достаточно имеющихся мощностей.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Впрочем, иностранные фармкомпании, по словам

Николая Демидова

, руководителя аналитической компании «IMS Health Россия и СНГ», начали приходить в Россию еще в 1990-х. Но тогда это были единичные и скорее имиджевые проекты. Одной из первых строить собственный завод в России решила венгерская компания Gedeon Richter. В начале 2000-х инвестировать в местное производство стали и другие компании. К примеру, в 2003 году компания Krka начала строить завод в Истринском районе Подмосковья, инвестировав в него 40 млн евро.

Новый импульс иностранные компании получили в 2005 году с введением программы дополнительного лекарственного обеспечения (ДЛО), когда государство выделило дополнительно 50 млрд рублей для бесплатного предоставления лекарств льготникам. «Стало ясно, что Россия готова покупать более дорогие лекарства, — говорит Николай Демидов. — Примерно в это же время стала обсуждаться программа “Фарма-2020”, и иностранные компании уже всерьез задумались над локализацией». В общем виде «Фарма-2020» ставила две цели: увеличение доли отечественных лекарств и создание собственных инновационных средств. Предполагалось, что первую задачу можно решить с помощью локализации иностранных производств, вторую — на первых этапах с помощью трансфера технологий.

Основных направлений локализации было два: строительство собственного завода (либо покупка местных игроков) или контрактное производство на заводах местных компаний. Заводы строили прежде всего компании, производящие дженерики, однако были и исключения. Одной из первых, в 2005 году, немецкая STADA начала приобретать российские предприятия — сначала «Нижфарм», потом «Макиз-фарму» и «Скопинфарм», затем «Хемофарм». Компания Sanofi стала первой международной компанией из пятерки глобальных лидеров, запустившей в России производство высокотехнологичных биопрепаратов последнего поколения. В 2010 году она купила завод, который вышел на полный цикл производства летом 2013-го. «Выпуск аналогов инсулина — очень сложный производственный процесс, значительно отличающийся от выпуска других препаратов и сопровождающийся многоступенчатым контролем качества, — говорит вице-президент, руководитель евразийского направления Sanofi и генеральный директор “Sanofi Россия”

Патрик Аганян

. — Безусловно, благодаря запуску локального производства компания получила очевидное преимущество — статус российского производителя, что дает определенные преференции в закупках инсулина за счет средств бюджета». Завод «Санофи-Авентис Восток» помимо производства инсулинов осуществляет упаковку современных онкологических препаратов.

Свои производства стали строить компании Servier, Nycomed; Krka вложилась во вторую очередь завода. В одном только калужском фармкластере обосновались компании Berlin Chemie, Novo-Nordisk, AstraZeneca. В Петербурге строит свой завод один из лидеров мировой фармы — Novartis.