Экстрасенс

Так. Какие дальнейшие действия? Стоит сходить к секретарше Рейновского, этой напыщенной светловолосой кукле с нарощенными красными когтями, расспросить ее, что та слышала или видела. Смысла, конечно, нет, раз уж она сказала следователю, что Маша была последней, кто видел Соломона живым, но все же, стоит посмотреть на то, как девушка отреагирует на Сашины вопросы. Пожалуй, нужно позвонить, договориться о встрече.

Маша выудила свой ежедневник, пролистала несколько страниц, нашла номер Натальи Гроссман и набрала его.

– Алло, – послышался на другом конце провода заплаканный гнусавый женский голос.

– Наталья, здравствуйте. Это Мария Иванова, частный детектив и женщина, которая, по вашим словам, убила вашего босса. Мы можем встретиться?

В телефоне послышались гудки и Маша, чертыхнувшись, снова терпеливо набрала номер.

– Это опять я, – проговорила Мария.

– Извините, звонок сорвался. Что вы, говорите, хотели?

– Встретиться с вами завтра.

– Но…. Завтра я не смогу….. Завтра похороны, – девушка всхлипнула.

– Тогда после похорон. Это очень важно.

– Ну, я не знаю.

– Наташа, я все равно найду способ встретиться с вами, не сомневайтесь и не заставляйте устраивать вам неожиданное рандеву.

– Ладно, ладно, – голос девушки зазвучал раздраженно, – я позвоню вам после похорон, – и в трубке снова послышались гудки.

Какая необщительная особа, и она что-то скрывает, это факт. Очень странно, что гибель босса вызывает у нее такие сильные эмоции. Нужно обязательно спросить об этом завтра.

Удовлетворенно вздохнув и, наконец, расслабившись, девушка выключила светильник и быстро уснула.

Прямо под ухом резко и громко заиграла музыка и Маша, вздрогнув, распахнула глаза. Что, будильник? Пора вставать? Но за окном темно, два часа ночи, кому взбрело в голову звонить в это время? Номер телефона не определен. Это, кажется, очень плохо.

– Да?

В трубке послышался неясный шум, какое-то шипение и треск.

– Алло, говорите. Говорите, я слушаю!

Телефон продолжал выдавать жуткие непонятные звуки в Машино ухо.

– Ну, говорите!

Вызов завершился, и девушка нервно вздохнула. Что за чертовщина творится? Звонок с закрытого номера в два часа ночи? И она не знает, кто это был. Ошиблись? Поворочавшись в постели еще полчаса, Маша, наконец, уснула.

Утро выдалось ненастным и мрачным, в комнате царила темнота, несмотря на то, что на часах было одиннадцать. Маша задумчиво смотрела, как воробьи за окном теребят корку хлеба, чирикая так весело и заливисто, будто на дворе была не угрюмая осень, а солнечная весна. Нужно было собираться на похороны Рейновского, хотя ее никто и не звал. На похоронах наверняка будет присутствовать Наталья Гроссман, и, скорее всего, поведение девушки хоть что-то, да разъяснит в деле. Главное – это эффект неожиданности, это один из самых любимых приемов Маши.

Надев черное платье, накинув пальто и прихватив сумочку с диктофоном, Мария посмотрела в зеркало. Оттуда на нее взирала молодая рыжеволосая девушка с внимательным взглядом карих глаз. Едва ли она похожа на частного детектива.

Собравшись с мыслями, она вышла на слякотную улицу и запрыгнула в желтую с шашечками машину такси.

Как и следовало ожидать, народу на новом кладбище было не протолкнуться. Несмотря на комья грязи, пристающие к ботинкам и туфлям, журналисты облепили траурную процессию, как мухи, дорвавшиеся до мертвечины. «Да, не хотелось бы мне так умирать» – подумалось Маше, пробирающейся через толпу поклонников Соломона поближе к свежевырытой могиле. Дорогой полированный гроб был закрыт, на холме за резной оградкой возвышался огромный крест с фотографией усопшего, а в руках сопровождающих процессию людей было столько цветов и венков, что они, казалось, накроют могилу в четыре слоя. Рядом с гробом, который поставили на табуретки для того, чтобы в последний раз проститься с Рейновским стояла его жена, в глазах которой не было ни слезинки. Тонкие губы женщины были сжаты, лицо бледнело с каждой минутой, на высокие сапоги на шпильке налипла грязь. Рядом с ней стоял высокий полноватый блондин лет сорока, все еще не потерявший былой стати, упакованный в дорогие брюки с идеально выглаженной стрелкой и черное пальто. Интересно, кто это? Если любовник Рейновской – Мишиной, то мотив напрашивался сам собой. Чуть поодаль сгрудились подростки от четырнадцати до девятнадцати лет, кажется, какие-то родственники. Лица их были напряженными и грустными. Еще дальше собрались зеваки, журналисты, терпеливо ждущие своего часа и теливизионщики с камерами, мохнатыми микрофонами и тощими девушками на подхвате. Не много телеканалов захотело осветить происходящее, но представители каждого из них что-то оживленно повествовали в камеры, поэтому в той части процессии было особенно шумно. По другую сторону могилы Маша увидела перешептывающихся участников «Помощи экстрасенса», которые пришли, скорее всего, ради банального пиара. Натальи не было видно.