Экстрасенс разбушевался

Я дернул кубинца за раненую руку. Бенито охнул и осел на траву. Я склонился к нему. Это спасло мне жизнь. Пуля просвистела над головой, следом раздался звук выстрела. Твою мать! Увлекшись исцелением, я прохлопал ауру в стороне. И теперь разглядел ее отчетливо. Бандит стоял у микроавтобуса и целился в нас. Между нами машина. Стрелял он поверх кузова, потому не попал. Метил в голову. Стоит ему сместиться в сторону, и мы как на ладони. Убьет, сядет в микроавтобус и укатит. Заводить двигатель не нужно — Маноло не успел его заглушить. Дизель тарахтит, отравляя выхлопами атмосферу.

Бандит сделал шаг в сторону. Я не стал ждать и остановил ему сердце. Получилось на удивление легко. Он пошатнулся и осел, выронив пистолет. Я подбежал и забрал оружие, после чего запустил ему сердце. Он завозился и попытался встать. Я пнул его в бок.

— Лежать, сука! Не шевелиться!

Вряд ли он знал русский, но команду выполнил. Распластался на траве, вытянув вперед руки. На звук выстрела и крики прибежал Луис.

— Вот он где! — обрадовался, разглядев бандита.

— Собирался сбежать, захватив микроавтобус, — пояснил я. — Удалось оглушить и обезоружить.

Луис вытащил из разгрузки рацию и забормотал в микрофон. Спустя несколько минут появились Маноло с Фелипе. Они посадили бандита у микроавтобуса, прислонив его к дверце. Луис занялся допросом. Я вернулся к Бенито, где и довершил исцеление.

— Не болит, — удивленно сказал кубинец, потрогав плечо. Эту фразу я понял.

— И не будет, — сказал по-испански, протянув Бенито руку, чтоб помочь ему встать. — Идем, воин.

Мы подошли к микроавтобусу. Луис закончил потрошить пленника и что-то приказал кубинцам. Те вздернули бандита на ноги и потащили к дому. Сухо треснул выстрел.

— Теперь все, — произнес Луис. — Ты был прав Мигель — сигнал был другой. Следовало трижды мигнуть от поворота, и еще дважды у дома. Обманул гад! В благодарность получил пулю от своих.

— Упорные попались, — согласился я. — Бились до конца.

— Им терять нечего, — пояснил Луис. — Слишком много крови пролили. Трое — бывшие военные, в том числе главарь. Банда из Бразилии. Мы последние в их списке. Собирались ограбить и уйти за границу.

Гастролеры, значит.

— Хорошо, что взяли вас с собой, — выдохнул кубинец. — Я дурак, товарищ старший лейтенант. Недооценил противника, и едва не погубил людей. И еще Бенито ранен.

— Он в порядке, — успокоил я. — Потерял немного крови, но рука здорова. Исцелил.

— Жаль, что вас не было в Анголе, — вздохнул Луис.

— Воевал там?

— Да, — кивнул он. — Охраняли русских специалистов. Приказ был: умереть самим, но защитить. Если нужно, закрывать телами. Но они того стоили, Мигель! Как и вы.

— Не переживай! — я хлопнул его по плечу. — Все хорошо, что хорошо кончается.

— Они так тоже говорили, — вздохнул Луис и стал распоряжаться. Вытащив из микроавтобуса тела бандитов, кубинцы побросали их перед домом, присовокупив трофейное оружие. Последнее тщательно протерли ветошью. Завершив инсталляцию, полезли в микроавтобус. Я — следом. Луис примостился рядом, взгромоздив на колени увесистую сумку.

— Что там? — поинтересовался я.

Он вжикнул молнией и, откинув клапан, посветил фонариком. Внутри лежали пачки денег — доллары и аустрали. Луис поворошил их рукой — под бумагой показалось золото. Украшения, монеты…

— Нашли у микроавтобуса, — пояснил кубинец. — Главарь собирался убежать с добычей. Если не возражаете, отдадим правительству Кубы. Стране требуется валюта.

Особенно сейчас. С 1990 года СССР перестал помогать Кубе. Сволочь меченая постаралась, наверняка, американцы попросили. Он и рад стараться. Вот ведь гнида! Ну, а чем ответила Куба? В 90-е дети, пострадавшие от аварии на ЧАЭС, стали ездить за границу. Принимали их в Италии, Германии и других странах. В том числе на Кубе. Бедная страна, отрывая кусок от собственных детей, лечила наших. На мгновение мне стало стыдно. В Беларуси нашлись «умники», написавшие тогда в газетах, что на Кубе кормят скудно. Бананы дают лишь по одному, а не столько, сколько влезет. И подарков не дарили. Ну, так кто гнал волну? Руководители фондов, наживавшихся на поездках. Эти сволочи брали деньги с родителей, прикарманивали пожертвования иностранцев. А с кубинцев взять нечего.

— Разумеется, Луис, — сказал я. — Мог не спрашивать.