"Эль Гуахиро" - шахматист

Диверсанты, одетые в форму бойцов революционных вооруженных сил, действовали нагло, «Лейтенант» принимал быстрые, смелые решения. Но, как он ни старался, его группа вынуждена была идти к сахарному заводу, где их ждали. Обычно вход на сентраль не охранялся, поэтому проникнуть туда не составило трудности. На территории завода, где диверсанты появились ближе к вечеру, во время пересмены, они повели себя как дома. Было очевидно, что им превосходно знаком план расположения цехов, известно, какое в них оборудование. То обстоятельство, что кругом на полях работали добровольные дружины военнослужащих и на заводе было много людей в военной форме, благоприятствовало успешной «работе» диверсантов.

Действовали они порознь, поддерживая связь при помощи скрытых под рубашками ультракоротковолновых передатчиков. Пока свою задачу решал один, двое других наблюдали, подстраховывая.

— Р-три, Р-три, я Р-один. Выхожу из электрического. Увидишь меня, двигайся к своей цели, — шептал себе в грудь «лейтенант».

— Р-один, Р-один, я Р-три. Тебя понял. — Третьему надлежало заложить взрывчатку под котел цеха рафинирования.

В это время «сержант», обогнув основное здание завода, подходил к машинному отделению.

— Компаньеро, вы кого-нибудь ищете? — спросил его молодой долговязый парень, выходя навстречу «сержанту» из ворот машинного. Он вытирал ветошью испачканные в масле пальцы.

Если бы «сержант» внимательно посмотрел на руки парня, он бы сразу понял, что это руки но рабочего человека.

— Нет, мы из соседней части. Я раньше никогда не бывал на сентрале. Интересно.

— В машинном нет ничего интересного. Одно масло. В цехе рафинирования, там другое дело. Сахар! Идите лучше туда, — ответил «рабочий» и встал в воротах, широко расставив ноги.

Содержание этого разговора слышал Р-1. Поэтому, как только у него на груди зашипело: «Р-один, Р-один, я Р-два. Препятствие на проходе в машинное», — он тут же ответил:

— Р-два, Р-два, я Р-один. Заверни за угол, там должен быть проем, через который подвозят нефть.

Но и там «сержанта» встретили рабочие, возившиеся у вагонетки, загородившей собой проем в стене цеха. Следующим указанием, полученным «сержантом», было:

— Р-два, иди к приемнику-транспортеру, в конце его закладывай под котел с патокой. Смелее! Не тяни!

Р-3 доложил о выполнении, и «лейтенант» распорядился:

— Р-два, Р-два, я Р-один. Мы отходим к гаражу. Ждем тебя там. Пошевеливайся!

— Порядок! Иду! — ответил «сержант».

Как только трое диверсантов скрылись за поворотом дороги, ведущей на тростниковые поля, в ворота сентраля въехало четыре крытых грузовика с саперами. Директор завода объявил по радио о немедленном прекращении работы во всех цехах, кроме машинного отделения, и о сборе всех рабочих у здания правления. Не более чем через десять минут все три пояса-патронташа были обнаружены. Два из них обезврежены, а третий положен между котлом и стенкой цеха рафинирования.

Завод был «подорван» примерно через полчаса после ухода диверсантов. Дирекция и местные органы госбезопасности побеспокоились о том, чтобы не распространились ненужные слухи. Сразу после взрыва сентраль окружили войска.

В последующие дни в газетах было опубликовано сообщение о взрыве завода. В заметке «Происки врагов революции» говорилось, что «трудящиеся района ответят на эти выпады врага подъемом трудового энтузиазма». Через месяц те же газеты сообщили, что завод полностью восстановлен и теперь производит сахара больше обычной нормы.

В день празднования годовщины победы на Плайя-Хирон «Эль Гуахиро» доставил на Кубу новую партию, теперь уже из пяти человек. То была группа опытных агентов. В их число входил и Тико Эррера, ас-разведчик, который уже не раз высаживался на острове с ответственными заданиями.

Рамиро знал, что прежде всего ему следовало провести своих «подопечных» поодиночке мимо одной из условленных точек: толстого, разбитого молнией дерева, что стояло у тропинки, пролегавшей через топь, или заброшенного домика углежогов. Таким образом, хотя дело и происходило ночью, аппаратурой, скрытой в стволе дерева и в стене хижины, были получены фотографии всех агентов.

В задание разведывательной группы входили визуальный сбор сведений по определенным объектам, связь с уже осевшей, но пока бездействующей агентурой, получение информации, установление новых контактов, преимущественно с родственниками находившихся в Штатах «гусанос». Рамиро знал об этом и поэтому перед тем, как отправиться обратно на сейнер, в беседе с Педро Родригесом настаивал на аресте заброшенных в этот раз агентов. «Это вам не те трое юнцов, — убеждал Рамиро. — Они такое натворят… С ними шутить нельзя».

Рамиро так настойчиво уговаривал, что Педро Родригес доложил о его опасениях в Гавану. Однако там решили не спешить, а лишь усилить наблюдение за действиями агентов. В результате в распоряжении органов госбезопасности оказались ценные сведения о работе ячеек контрреволюционного подполья, были засечены новые связи, обнаружены остатки ранее разгромленных групп.