"Эль Гуахиро" - шахматист

— Конечно! Хочу видеть. Может, кто из знакомых. Скажи, Педро, а как вышли на механика?

— По деталям собрали описание автомашины «охотников» и очень смутно — людей. Одна старушка из Сокорро, которую они отказались подвезти, хотела пожаловаться сыну, посмотрела на номерной знак и заметила, что он не местный. Однако она вспомнила: он был синим — частная машина — и оканчивался на «44». Этого оказалось достаточно. ЭВМ тут же выдала, что «доджей» всего пять. Ну, а дальше ошибки не могло быть. Павон, сейчас к нам должен приехать компаньеро Флавио Баррето, начальник санэпидемслужбы Минсельхоза. Прошу тебя встретить его, привести сюда и побыть с ним, пока я отлучусь на доклад.

Как только майор Павон вышел, Педро Родригос спросил:

— Как Марта? И дочурка?

— Дочка — радость моя. А Марта… Педро, боюсь сглазить. Кругом только и слышишь; «Ушел», «ушла», «надо что-то делать»… Разводов почти столько же, сколько и браков. У нее сложная работа в житейском смысле. Профессия такая… Но у меня нет сомнений. Каждую свободную минуту она старается провести со мной. Скучает. Да и я часто отлучаюсь и возвращаюсь поздно домой. Она говорит:

«Гуахиро», я не ревную. Всякий раз, когда в сердце — я же женщина и люблю — вдруг пробежит холодок, я вспоминаю твои глаза, вспоминаю, как в Майами ты глядел на меня, когда передавал пачку денег, завернутую в туалетную бумагу».

— Это было?

— Я срочно уезжал в Гавану, знал, что навсегда, а за мной ходила «тень», и я не хотел подвергать опасности Марту. На туалетной бумаге — иного выхода не было — я тогда написал ей, чтоб немедленно летела в Мексику и явилась к нашему консулу. Она ничего про мои дела не знала, и это предложение равносильно было приглашению ее на электрический стул. И она поехала! Потому что любила. И я ей верю! И очень счастлив.

— Давай, «Гуахиро», как закончим это дело, вместе вчетвером поедем отдыхать. В Сороа, например, или Виньялес.

— Компаньеро полковник, — голос Эсперансы из динамика прервал их разговор, — к вам агроном Баррето.

— Я жду.

Начальник управления санэпидемслужбы улыбался. Он вынул из «дипломата» два листка с текстом, отпечатанным на машинке.

— Вот здесь — полная картина и даже подсчитаны, правда, приблизительно, наши потери. Однако, если б нас не предупредили и мы в обычном порядке обнаружили болезнь, было бы худо, — сказал Баррето, протягивая листки Родригесу, — Их «тохсоптера ауранти», ох, как коварно задумана.

— У специалистов, ученых особенно, наша профессия вызывает разное отношение. В лучшем случае улыбочки… — начал было полковник.

— Нет, нет! — перебил его Баррето. — Я ваш сторонник. И вот доказательство!

Начальник санэпидемслужбы извлек все из того же «дипломата» и положил на стол перед полковником Родригесом том чеха Ярослава Холмана «Тля Кубы», несколько журналов на русском языке «Микология и фитопатология», книгу Делакруа и Моблана о болезнях тропических культур и труд У. Стэнли, знаменитого вирусолога США.

— Вот за это спасибо! Ну, а раз так, попрошу вас тогда подождать меня здесь в обществе майора Павона. Вы уже познакомились? Не исключено, что могут быть иные решения. — Родригес пробежал глазами записку Баррето, положил ее в папку и, взяв под руку Рамиро Фернандеса, пошел к выходу из кабинета.

В приемной друзья на прощание пожали друг другу руки.

— Не отлучайся от телефона, Рамиро. Эсперанса сейчас организует тебе «рамблер» — он стоит в гараже, Выспись в эту ночь, а послезавтра в три тридцать будь внизу у подъезда.

Дело началось, как и предвидел полковник Родригес, в среду около четырех утра. Свет в окнах квартиры механика Рафаэля зажегся без двадцати четыре. Через четверть часа заработала рация:

— Первый, Первый, я — Седьмой. Объект вышел из дома, сел в «додж» и направляется в сторону центра.

— Я — Первый. Осторожно! Вперед выдвигайте патрульную. За ней «овощной» пикап. Пленка должна быть четкой. Продолжайте!

— Но в пустом городе они их вспугнут или потеряют, — неожиданно произнес Рамиро Фернандес.

— Рамиро, ты ли это говоришь? «Додж» осматривали наши специалисты. За ним следуют по новой системе, боковыми улицами и при помощи карты, по которой он движется у них на экране. Ему не уйти. Как только остановится, к ним подъедет патрульная полицейская — это в порядке вещей в ночное время. Капитан Рамос! — Родригес обратился к одному из своих подчиненных. — Думай: куда они поедут?

— Полагаю, в Пинар-дель-Рио, полковник.

— Почему не в Батабано?

— Вряд ли. От Гаваны час езды. Первый паром на остров Молодежи отходит в шесть. Им никакого резона нет болтаться у пристани целый час.

— Так! Поглядим. Осталось недолго ждать. Тем временем «додж» лихо вылетел на авениду Менокаля, свернул по улице «Карлос III» и затем по улице «G» до Двадцать третьей… Там на углу его ждали Москон и доктор с ружьями в чехлах и сумками. Не успел Рафаэль открыть багажник, как к ним приблизилась патрульная машина.

— Кто рано встает, тот много успевает. Охотничьи билеты не забыли? — спросил боец в форме полицейского, сидевший рядом с водителем. — Удачи вам! Счастливого пути!