Элеанора и Парк

Он открыл глаза и посмотрел прямо на нее. Может, это все же третья база?..

Она сглотнула.

— Тебе и не нужно со мной прощаться навсегда. Только на сегодня.

Парк улыбнулся и поднял бровь. Хотела бы Элеанора уметь так же.

— На сегодня… — сказал он, — но не навеки?

Ее глаза расширились. Может, она заразилась от Парка и теперь тоже несет всякую чушь. Хорошо, что в аллее было слишком темно: Парк не увидит, как она покраснела.

— Пока, — сказала она, кивнув ему. — Увидимся завтра. — Элеанора открыла дверцу импалы. Дверь, казалось, весила целую тонну. Элеанора замерла и посмотрела на Парка. — Но у нас все хорошо, верно?

— У нас все отлично. — Он потянулся и поцеловал ее в щеку. — Я буду тебя ждать.

Едва войдя в дом, Элеанора услышала звуки ссоры.

Ричи что-то орал, а мама плакала. Элеанора двинулась к спальне — по возможности тихо.

Все дети лежали на полу, даже Мэйси. Они спали посреди этого хаоса. Интересно, часто ли она сама спала под звуки бури? — подумалось Элеаноре. Она ухитрилась взобраться на кровать, ни на кого не наступив, но уже в кровати она приземлилась на кота. Он звучно мявкнул, и Элеанора подхватила его, усадив к себе на колени.

— Тс-с! — выдохнула она, почесывая коту шею.

Ричи снова закричал:

— Это мой дом!

Кот и Элеанора — оба подскочили. Под Элеанорой что-то хрустнуло.

Она пошарила в кровати и вытащила страшно измятый комикс. «Люди Икс», годовой выпуск. Черт тебя побери, Бен! Элеанора попыталась разгладить комикс на коленке, но он весь оказался вымазан чем-то вязким. Одеяло тоже было влажным. Какой-то лосьон… нет, жидкие тени для век. И мелкие осколки разбитого стекла. Элеанора аккуратно вытащила осколок из-под кошачьего хвоста и отложила в сторону, потом вытерла влажные пальцы о его шерсть. Маслянисто-коричневая кассетная лента опутала ногу. Элеанора размотала ее. Она разглядывала постель и моргала, пока глаза не привыкли к темноте.

Разорванные страницы комиксов.

Пудра.

Маленькие лужицы зеленых теней для век.

Километры кассетной ленты.

Наушники свисали с бортика кровати. Один треснул. Грейпфрутовая коробка валялась в ногах, и, еще не дотянувшись до нее, Элеанора уже знала, что коробка окажется легкой как воздух. Пустой. Крышка была разорвана почти пополам. Кто-то написал на ней толстым черным маркером — одним из маркеров Элеаноры:

«ты думаешь что можешь делать из меня дурака? это мой дом ты думаешь что я в своем квартале у себя под носом не узнаю что ты творишь шлюха? вот так ты думаешь? я все знаю, ты допрыгалась»

Элеанора смотрела на крышку и силилась сложить буквы в слова, но перед глазами прыгал знакомый почерк: ни одной заглавной буквы.

В глубине дома плакала мама. Рыдала в голос — и никак не могла остановиться.

47

Элеанора

Элеанора прикинула свои возможности.

1.

48

Элеанора

«хочешь меня крошка?»

Она откинула изгаженное одеяло и посадила кота на чистую простыню под ним. Потом перебралась с верхнего яруса на нижний. Ее школьная сумка стояла у двери. Элеанора расстегнула ее, не слезая с кровати, и вынула фото Парка из бокового кармана. Потом вылезла из окна — и побежала вниз по улице. Быстрее, чем ей когда-либо удавалось пробежать на уроках физкультуры.

Она остановилась лишь у следующего квартала, да и то — лишь потому, что не знала, куда идти.

Дом Парка был поблизости, но она не могла пойти к Парку.

«ты все еще целка? хочу тебя трахнуть»

— Эй, Рыжуха!

Элеанора проигнорировала девичий голос. Она судорожно оглядывалась назад. Вдруг кто-то слышал, как она вышла из дома? Что, если Ричи пошел за ней? Она отступила с тротуара в чей-то двор. За дерево.

— Эй, Элеанора!

Она обернулась. Дом Стива. Дверь гаража чуть приоткрыта, зафиксированная бейсбольной битой. В гараже кто-то был. И Тина шла по дорожке, держа в руке банку пива.

— Эй, — прошипела Тина. На ее лице было написано то же отвращение к Элеаноре, что и всегда.

Элеанора подумала, не пуститься ли снова в бега, но ноги сделались ватными.

— Твой отчим тебя искал, — сказала Тина. — Он раскатывал по кварталу весь долбаный вечер.

— Что ты ему сказала? — спросила Элеанора. Тина сделала это? От нее Ричи все узнал?..

— Я спросила, что больше — его член или его фургон, — откликнулась Тина. — Я ничего ему не сказала.

— Ты говорила ему о Парке?

Тина сощурилась. И покачала головой.

— Нет. Но кое-кто собирается.

«…отсоси у меня»

Элеанора снова оглянулась. Ей нужно спрятаться. Нужно деться куда-то от него.

— Да что с тобой происходит вообще? — спросила Тина.

— Ничего.

Поблизости остановилась машина. Вспыхнули фары, и Элеанора закрыла голову руками.

— Пошли, — сказала Тина. В ее голосе промелькнули интонации, которых Элеанора никогда не слышала прежде. Участие?.. — Лучше не попадайся ему на глаза, пока он не остынет.

Следом за Тиной Элеанора двинулась по дорожке, ведущей к гаражу. Внутри было полутемно и дымно.

— Это Большая Рыжуха? — Стив развалился на диване. Майки тоже был здесь, сидел на полу в компании еще одной девчонки из автобуса. Гремела музыка — «Black Sabbath». Она неслась из машины, стоявшей на блоках посреди гаража.

— Садись, — бросила Тина, указав на другой конец дивана.