Елена Блаватская. Интервью из Шамбалы

Тогда родственники решили обратиться не к местному врачу, а к настоящему специалисту. Они поехали в ближайший город за хирургом. Врач прибыл, но мало чем смог помочь, так как в результате пришлось помогать ему самому.

Когда врач начал осматривать рану у лежавшей без сознания пациентки, то внезапно увидел большую темную руку, протянутую между своей рукой и раной, которую он собирался перевязать. Глубокая рана находилась вблизи сердца, а рука передвигалась от горла до середины туловища. Кроме того, ото всюду стали слышаться бешеные стуки. Звуки неслись с середины потолка, с пола, от оконных рам и всей мебели – настоящая какофония звуков, наводящая ужас. Хирург растерялся, по всей видимости, сильно испугался и… упал в обморок. Очнулся он от нашатыря, поднесенного Верочкой к его носу. Придя в себя, хирург собрался с духом и попытался продолжить работу. Но когда он увидел свою пациентку, здоровую, веселую, с затянувшейся раной и очаровательной улыбкой на лице, он… опять упал в обморок.

Больше ему Елену не показывали, еще раз привели в чувство нашатырем, извинились, заплатили за визит и отправили домой.

Глава 34

На Кавказе

«Дома и стены помогают» (поговорка).

Главное – знать, где твой истинный дом.

После благополучного выздоровления Елена выпросила у дедушки, который был на нее очень обижен, разрешение снова приехать в Тифлис. Она пообещала вести себя скромно и даже попытаться вновь сойтись со своим мужем. Сердце дедушки, несмотря на глубокую рану обиды, дрогнуло, и он разрешил ей приехать.

Как только закончилась распутица и дороги пришли в более-менее нормальное состояние, Елена вместе с сестрой Верочкой и ее домочадцами отправилась на Кавказ. Кроме бабушки с дедушкой, ей предстояла встреча и с семьей тетушки Витте, которая с нетерпением ждала ее в Тифлисе.

Ехали долго. В то время железную дорогу на Кавказ еще не построили, поэтому путь через Кавказский хребет, как и прежде, был длинным и неудобным. Наконец, после трех долгих недель дорожной тряски на тарантасе, Елена вместе с Верочкой, ее детьми и слугами не без мелких приключений добрались до Тифлиса.

Тифлис. Как здесь все было знакомо! Старый дедушкин замок-дом, сад, полный роз, высокий забор, вымощенная камнем тропинка, решетчатые ворота. Тарантас, устало поскрипывая, въехал во двор, шурша колесами по заросшему крапивой внутреннему дворику.

Однорукий юркий слуга, казалось, всегда служивший в доме дедушки, заметил подъезжающий тарантас еще издали и уже стоял на нижней ступеньке парадного входа в ожидании дорогих гостей. Когда тарантас остановился, он радостно бросился к нему, судорожно отстегнул передок и с низким поклоном беспрестанно повторял, подставляя дамам по очереди для опоры свою единственную руку: «Пожалуй-те-с, барыня!.. Милости просим!.. Пожалуйте-с!..»

Радостная весть быстро разлетелась по дому. Слуги высыпали во двор. У дверей появилась бабушка, опиравшаяся на палочку, и дедушка, поддерживавший ее под руку. Генерал Фадеев сильно поседел, но был по-прежнему величественно высок, строен, могуч и солиден. Бабушка, напротив, сильно похудела, сморщилась и выглядела точно маленький сухой комочек, завернутый в вязаную шаль. Одной рукой она держалась за палочку, другой опиралась на своего мужа, нежно улыбаясь подслеповатыми, слезящимися глазами. Слабым голосом она пыталась приветствовать своих дорогих гостей. Елена с Верочкой и дети бросились обнимать стариков. Последовали звонкие поцелуи, радостные причитания, возгласы восхищения, объятия, после чего все направились в дом.

Дом Фадеевых совсем не изменился. В длинном, высоком и мрачном холле все также висели семейные портреты Фадеева и князя Долгорукова, стены были покрыты гобеленами, а бабушкин музей был полон собраний раритетов, чучел животных и птиц. Во дворе потухшим голосом лаяла старая собака, в доме суетились слуги. Елена отметила, что однорукий слуга и почти вся дворня, которую она знала с детства, остались на своих местах. Получив вольную, они не ушли от барина, а продолжали, уже за зарплату, работать на своих местах, как и десять лет назад. И все шло по-старому – в привычном, сложившемся годами ритме и со старым дедовским размахом.

Новость о том, что Елена вернулась в родной дом после долгого путешествия, быстро облетела весь Тифлис. Об этом вспоминали: