Елена Блаватская

В Каире она с энтузиазмом принялась за организацию Общества по исследованию спиритических феноменов, в этом ей активно помогала мадам Себир. Титаническими усилиями Елена Петровна в конце концов организовала какое-то подобие Общества, ей удалось даже собрать значительную сумму денег.

К несчастью, все дело испортила мадам Себир, ее подвела недостаточная опытность в проведении трюков, отсутствие необходимой «ловкости рук». Члены Общества обнаружили муляж появлявшейся в полумраке длани призрака. Ею оказалась набитая ватой перчатка, подвешенная к потолку и управляемая веревочками. Пришлось вернуть разгневанным джентльменам и дамам их деньги. Таким образом была посрамлена теория французского метафизика Аллана Кордека, согласно которой душа умершего превращается в дух и заявляет о себе посредством медиумов (именно через них передаются сообщения с того света).

Разумеется, Елена Петровна не имела к этому отвратительному событию никакого отношения, о чем тут же публично оповестила многих. В письме к тете Надежде Блаватская живописала случившееся в присущей ей драматически-ернической манере, всю вину переложив на мадам Себир. По ее версии, один из обманутых членов Общества, грек по национальности, во время завтрака ворвался к ней с пистолетом и угрожал пристрелить. Но только после того, как она закончит утреннюю трапезу, — это был воспитанный человек, настоящий джентльмен. К счастью, уверяла она тетю, ей удалось его обезоружить, и в настоящее время он находится в сумасшедшем доме.

Вряд ли этот устрашающий эпизод в действительности имел место, но дурная слава уже витала над ней, словно мстительный призрак, и требовались новые усилия, новые неожиданные решения, чтобы, не обращая внимания на неудачи, продолжать начатое дело.

Ее жизнь в Каире не напоминала, как прежде, волшебную восточную сказку. Всю зиму 1872 года она перебивалась с хлеба на воду и сомневалась, дотянет ли до весны. Ее спасла беззаветная преданность Эммы Каттинг, которая занимала для нее деньги.

Эмма стала ее закадычной подругой, испытывая к ней, по-видимому, самые сильные чувства. Очерствевшая душа Елены Петровны опять оживала. Эмма Каттинг доказала ей, что еще существуют на земле сердобольные люди, всегда готовые по неизвестным причинам и без корыстных целей прийти на помощь.

Елена Петровна охотно изливала перед Эммой душу. Ей больше некому было довериться, не на кого положиться.

Эмма Каттинг терпеливо выслушивала подругу, узнавая много нового о ее жизни. Казалось, что Блаватская раскрыла перед ней все свои тайны. Обнажилась до самого основания.

Между тем никто из них, ее верных соратниц и соратников, не предполагал, что открывшаяся сокровенная сущность Блаватской, как медуза Горгона, могла превращать в камень наивных и доверчивых людей. Сама же Елена Петровна тогда еще не знала, что превращенные ею в камень люди при столкновении с ними могут больно ударить. В недалеком будущем Эмма Каттинг, став после замужества леди Куломб, ей это продемонстрирует.

В Каире Блаватская пересмотрела кодекс нравственных правил и понятий о чести. Она с этого времени осознала себя политиком, для нее тайны спиритизма уже не существовали сами по себе, как загадки человеческой психики. Эти тайны стали притягивающим магнитом, и не она единственная попала под его воздействие. Таких «намагниченных» людей оказались многие тысячи, и они, в свою очередь, притягивали других, любопытных и любознательных. Не сложно было предвидеть, что в итоге получится из этого неожиданного явления массового психоза, а также понять, какие огромные выгоды оно сулит.

Елена Петровна твердо решила установить контроль над разбушевавшимся интересом к потустороннему. В ином случае вышедшая из берегов стихия неминуемо приводит, как она полагала, к неисчислимым бедствиям. Теперь Блаватской приходилось чутко улавливать глухой мистический гул толпы.

На берегу Нила Елена Петровна поклялась себе поддерживать стихийно разгоревшийся жертвенный огонь, судить, утешать и брать на себя чужие грехи. Присягнула пирамиде Хеопса, что будет для толпы матерью, вроде Пречистой Девы, для неокрепших умом — мудростью, в дремучем лесу насилия и предрассудков прорубит прямые просеки, и люди увидят небо. Она была уверена, что заразит людей собственной верой, поселит их в надземной стране надежд и предчувствий, выведет за обыденную явь в многомерное пространство сновидений и грез, сквозь души «махатм» преломит скучную людскую жизнь. Она научилась любить призрачный мир. Обещала, что с голубого неба мечты ее правда сойдет на землю.

Блаватская верила, что станет провозвестницей всеобщего счастья, обрежет лишние побеги и даст завязаться плодам. Она обещала, что никого не упрекнет за свою разбитую жизнь. На тех, кто за ней не пойдет, она грозилась наслать мор, глад и невыносимую долю. Елена Петровна явно нарушала заповедь «не сотвори себе кумира».

Она всецело отдалась служению оккультной идее. Мысль о грозной силе влиять на людей въелась в ее плоть, кровь и сознание.