Эльф, инкуб и попаданка

Ран быстро подскочил ко мне, прикладывая пальцы к бездыханному телу, пытаясь нащупать несуществующий пульс. Я знал, я чувствовал, что в этом теле нет души, нет жизни!

Грудь рвало от ощущения смерти любимой, пусть она ещё и не была таковой для меня в полном смысле этого слова, и все же… момент единения душ я прочувствовать успел вполне – она единственная для меня. Та, кто способна растопить сердце и стать целым миром, предназначенная мне в пару богами…

Краткий, восхитительно прекрасный мир счастья обжег мое сердце давно позабытым теплом, чтобы вновь вогнать в пучину боли и ужаса.

– Пульс есть, просто слабый, – наконец сказал он хоть что-то, желая забрать у меня из рук драгоценную ношу, но я не позволил, прижав хрупкое тело девушки к груди, едва ли не зарычав от отчаяния.

Грудь буквально рвало от боли. Хотелось выть и орать в голос, сердце обливалось кровью. Я не чувствовал жизни в теле, что бы он там ни говорил.

– Кейлалиор, успокойся, – осадил мою панику дракон, отметив, что ещё немного, и я действительно не выдержу этого накала чувств. – Скорее всего, просто произошла потеря души с телом. Это ещё не конец света, возможно, повторный призыв мог бы помочь…

Хрупкие ростки надежды пробились сквозь оглушающую боль потери. Да, возможно, он прав, но… у нас нет ни жреца, ни храма, ни магических сил. Не знаю, что произошло на той поляне с чудовищем, но магию я с тех пор не чувствую совсем. Остальные, как я понял, находятся в похожей ситуации.

Судя по озадаченным и напряженным лицам окружающих, не только я понимал обреченность ситуации. Ещё мгновение назад робкая надежда снова увяла, оставив после себя лишь чахлый сухой росток. Может быть, все равно стоит вернуться обратно? Попробовать вновь совершить призыв, только уже не магией, а жизнями? Хотя, кому я вру… далеко не все из нас готовы жертвовать жизнями ради призрачного шанса на спасение.

 – Не думаю, что это поможет. Нам остается лишь идти вперед и ждать чуда. Я говорил, что душа, не закрепленная в теле привязанностями – это проблема, а вы только и делали, что все портили! – неожиданно грозно рыкнул Ран. Никогда его таким не видел, хотя о чем это я. Мы не так чтобы знакомы, хотя, наверное, единственные здесь, кто общался до этого похода. – Дай сюда! Ты тоже хорош!

У меня буквально вырвали из рук бездыханное тело. Сопротивляться не стал, чувствуя оглушающую боль от слов того, что я действительно причастен к тому, что моя единственная пострадала от меня же.

– Предлагаю не пороть горячку и для начала пообедать, – выдал более спокойный дракон. Он явно знал что-то, чего не знали мы все, однако делиться своими выводами не спешил.

– Положи девушку на траву, сядь и не мельтеши, – надавил он голосом на инкуба и всех нас, глядя своими невозможными глазами поочередно на каждого. Сопротивляться ему было трудно, как бы я ни пытался.

Он прав. Возможно, надежда есть. Нужно лишь собраться с мыслями и найти выход, вернуть душу в тело, сохранить жизнь.

Под испытующим взглядом остальных, взял в руки поданную мне тарелку, однако кусок в горло не лез, я даже вкуса еды не чувствовал, давясь мясом.

– Кей, ты должен есть, – нахмурился инкуб, осторожно уложив Ленти на мягкую, нагретую солнцем траву рядом, укрывая плащом так, словно она просто ненадолго заснула. – Если девушка не очнется в самое ближайшее время, нам придется нести её на руках до самого храма, при этом, как и положено, заходя во все королевства.

– Не думаю, что есть в этом смысл, – беспечно пожал плечами вампир, нисколько не переживая за свою собственную судьбу. Ну да, его-то народ вымрет не столь быстро, как те же феи или драконы с нагами.

– Тебя забыли спросить! – рыкнул Аддраннир. – Не нравится – вали в свою вампиряндию и не отсвечивай! Я не собираюсь подыхать только из-за того, что у кого-то из вас взыграла ложная гордость!

Он сверкнул неожиданно злым взглядом на кровопийцу.

Фей презрительно фыркнул.

– Твой народ прекрасно проживет и без магии, инкуб, к чему эта жертвенность?

– А на твоем месте я бы вообще молчал и ноги Ленти целовал, лишь бы она спасла ваш спесивый народец, – отбрил тот, засовывая в рот кусок мяса побольше.

– Сам ты спесивый, уродец. Неудачный гибрид высшего с низшим, неспособный даже сам жизненную энергию вырабатывать. Что, нашел вкусную кормушку и решил присосаться к ней? – похоже, фей завелся не на шутку.

Я бы тоже мог сказать пару ласковых некоторым из них, но мало того, что у меня самого рыльце в пушку, так ещё и беспокойство о девушке, вкупе с оглушительной болью потери, давало о себе знать.

Теперь понимаю, почему мать отказалась жить без отца. Это… это… тяжело. Пусть я ещё и не узнал свою единственную как женщину и любимую девушку, но боль потери легче не становилась. Боюсь представить, насколько сильно может быть больно от смерти действительно любимой второй половины души.