Эльф

Райлиха затрясло. Сколько раз для него делали подобное? Он уже и не мог вспомнить ни их лиц, ни тех ощущений, что испытывал при этом. Все ушло, словно волной она накрыла его и смыла все, что было до нее. Он чувствовал, как она сама распаляется от того, что делает, и ласки ее становятся все более требовательными, заставляя его едва заметно двигаться под ней. Наслаждение, чистое, не запятнанное пороком, от которого хочется кричать и которое хочется дарить с еще большим усердием.

— Все! — прошептал он, подпрыгнув на кровати.

Пульсация стала невыносимой, желание войти в нее непреодолимым, мучение от того, что он не видит ее искаженного наслаждением лица, нестерпимым. Он схватил ее и опрокинул на кровать, подтягивая за ноги к себе и разводя бледные бедра своими ладонями. Он прижал ее колени к самой притягательной в мире груди и медленно погрузился в ее жар.

Лой застонала и вытянула руки над головой. Она прижалась головой к матрацу и начала выгибаться под ним. Он вытянул ее ноги и прижал их к себе, не сбавляя темп и любуясь на смену выражений ее обезумевшего лица, когда он заполнял ее до самой сути. Он освободил ее тело и перевернул на живот. Он вошел в нее снова и лег сверху, обнимая своими руками и подтягивая ближе к себе. Он вобрал в рот кончик ее ушка и начал играться с ним. Он нашел ее клитор и обласкал его пальцами. Он повернула голову и закричала, обрушивая на него свой гнев, когда он снова покинул ее тело, оттянув момент столь долгожданного наслаждения.

Он вновь повернул ее на спину и, обвив себя ее ногами, снова заполнил ее. На этот раз он обнял ее и накрыл ее рот своим. Он хотел, чтобы она кричала ему в губы, хотел ощущать, как она трется своим животом об него и вжимается грудью в его грудь.

— Ни одна проститутка в Мире не сможет тебя научить тебя заниматься сексом со мной, — прошептал он ей на ухо.

— Почему? — застонала она.

— Потому что ни один секс не сравнится с тем удовольствием, которое я получаю, занимаясь с тобой любовью.

Зрачки Лой расширились, и она закричала, сокращаясь по ним, сжимая его плоть и чувствуя, как он наполняет ее тем, что никому другому дать уже не сможет.

— Райлих, — простонала она, возвращаясь в реальный мир и ощущая, что под тяжестью его тела больше не может дышать.

Он тут же перевернулся на спину, опрокидывая ее на себя.

— Прости, я забыл, что слишком тяжелый.

Она положила голову ему на грудь и погладила своими пальцами.

— Лой, — в тишине произнес он.

— Да?

— Признайся, ты девственность для меня берегла?

Лой приподнялась и посмотрела на него. Этот нахал еще и улыбался к тому же.

— Вообще-то, нет, Райлих. Просто, в моем клане не принято заигрывать с сестрой Главы — это может плохо закончится.

— И что, не нашлось того, кто бы мог бросить вызов твоим братьям?

— Нет, как видишь. Да и вообще, меня мьеры и из других кланов сторонились. Я так думаю, что они очень беспокоились за сохранность своих мьерских ушей, на тот случай, если бы ты все-таки передумал и обратил на меня свое внимание.

— И правильно делали. Иначе я бы им не уши оторвал, а…

— Я поняла, можешь не уточнять. Кстати, не думала, что ты окажешься ханжой, Райлих.

— Не ханжой, а собственником, милая.

— У Тайрин до Дамьена тоже никого не было, — произнесла Лой и закрыла глаза. — Она даже самых элементарных вещей о себе не знала. Я часто задумывалась над тем, как она жила все эти годы. Тай рассказывала, что мать запирала ее в подвале, завязывала глаза и начинала нападать. Изощренная какая-то тренировка.

— Не думай про это. Лучше, закрывай глазки и спи.

— Я еще в душ хотела сходить, — ответила она и зевнула.

— Завтра сходишь. Спи.

Лой закрыла глаза и, кажется, уснула. Она не помнила, сколько часов пролежала на нем в забытьи, но когда проснулась, вокруг было уже светло. Лой приняла душ и прилегла на кровать рядом со спящим Райлихом. В памяти начали всплывать фразы из материалов дел об убийстве Хиант и матери Тайрин. Она вжалась головой в подушку и попыталась прогнать этот несвязный бред, но отдельные слова продолжали всплывать в ее голове, превращаясь в отвратительные образы. 'Темнота'… 'электропроводка'… 'пол, измазанный кровью'… 'спички'… 'пакет для мусора'… 'восковая свеча'… 'электрик'… 'спички'… 'восковая свеча'…

— Спички! — произнесла она и подорвалась с места.

Райлих открыл глаза и посмотрел на нее.

— Какие спички, Лой?

— О, Господи. Мортон говорил, что она постоянно спотыкалась, когда он выводил ее из подвала. Эштон сказал, что у нее красивые глаза, и в роду Киоза ни у кого не было таких глаз. Спички. В показаниях электрика четко говорится, что он пришел в дом с фонарем. Ему не нужны были спички и свеча. На ферме, где убили Хиант, не было света! А фонаря на месте преступления мы тоже не нашли!

Райлих присел в кровати и потер уставшие глаза.

— Что-то я ничего не могу понять из того, что ты бормочешь.

— Звони Дамьену, я знаю, как доказать ее невиновность.

Глава 19