Эльфийка и паутина иллюзий

Глаза Вэйда недобро прищурились. Он явно уже хотел сказать нечто нелицеприятное или напомнить о том пункте нашей сделки, где объявил себя чуть ли не императором. Но что-то в моем взгляде остановило. Видимо, понял, что в этот раз рискну ослушаться и, если не возьмет с собой, попрусь в Департамент сама. Посреди ночи, еще и пешком. И по дороге с моей «удачливостью» обязательно вляпаюсь в неприятности.

— У тебя есть пять минут на переодевание, — процедил Вэйд. — Мы ждем внизу. Не успеешь — сама виновата! Нет времени с тобой возиться. Но чтобы в этом случае и носу не казала из дома. Иначе, поверь, сильно пожалеешь!

— Успею! — не став возмущаться из-за угрозы и тона, я кинулась к двери.

Ворвавшись в квартиру, наскоро сбросила халат и ночную сорочку, натянула платье и, на ходу застегивая пуговицы, побежала обратно. Думаю, управилась даже раньше, чем за пять минут!

Вэйд, ожидающий рядом со служебным экипажем, в котором уже сидел страж по имени Крист, окинул нечитаемым взглядом и махнул рукой, чтобы залезала внутрь.

Пока мы ехали, я лихорадочно приводила в порядок растрепанные волосы, собирая хотя бы в косу. Поймав взгляд Вэйда, вдруг замерла, а щеки вспыхнули жаром. Уж больно пристально он меня разглядывал. Как-то оценивающе. И от этого мое бедное сердечко едва из груди не выпрыгнуло. Страж же оказался более деликатен и смотрел в окно, давая мне возможность привести себя в порядок.

Пальцы дрожали, когда я все же доплела косу и застегнула последние две пуговки, к которым Вэйд буквально прирос взглядом. Неужели я не ошибаюсь, и это зрелище вызвало в нем особый интерес? Типично мужской и недвусмысленный?

Да нет, вряд ли! Просто решил вывести меня из себя в своей привычной бесцеремонной манере. Эта мысль слегка отрезвила, и я поджала губы, с вызовом откинув косу за спину и встречая взгляд Вэйда. Некоторое время мы молча пялились друг на друга и, к моему удивлению, первым не выдержал напарник. Нахмурившись, отвернулся к окну, оставляя меня в полной растерянности.

Я даже обрадовалась тому, что до Департамента недалеко. Воздух внутри экипажа был словно раскален от напряжения. Или мне так казалось, поскольку я никак не могла выбросить из головы тот взгляд Вэйда.

Но стоило экипажу остановиться, как напарник вновь стал собранным и холодным, думающим лишь о делах. Криста он отправил за Оливией Свон, а сам двинулся внутрь.

Первым делом пожелал допросить Авелину Дарби, которую мы нашли в приемной. Кто-то из стражей приготовил для нее чай, и женщина сидела, сжавшись в кресле и обхватывая чашку обеими ладонями. Платье на ней было надето кое-как, явно наспех. Волосы находились в беспорядке, но она даже не пыталась придать им приличный вид. Казалось, женщина пребывает в прострации и мало воспринимает действительность. Впервые я почувствовала к ней симпатию и жалость.

— Как вы? — спросила, подходя ближе и обращая на себя ее внимание.

Она вздрогнула от звука моего голоса и обратила на меня отрешенный взгляд.

— Уже лучше, спасибо…

— Если хотите, я дам вам в сопровождение кого-то из стражей, — сказал Вэйд с нотками сочувствия. — Он доставит вас домой и останется в трактире. Показания мы можем снять и утром.

— Нет, спасибо, — Авелина замотала головой и закусила губу. Потом выдавила: — Хочу побыстрее с этим покончить. Пусть его запрут где-то, где он меня не достанет!

— Хорошо, — кивнул Вэйд и сел за стол Марибет, решив, видимо, провести допрос прямо здесь.

Я села напротив Авелины и привычно перестроила зрение. Лишь на мгновение успела уловить нечто странное, чего в данной ситуации уж никак не ожидала. Едва уловимая эмоция, напоминающая злорадное торжество.

Уже в следующую секунду это исчезло, и нахлынул, как всегда, мощный поток совершенно другого: страх, стыд, желание поскорее разобраться с неприятной и тяжелой ситуацией. Но готова поклясться, что то злорадство не почудилось, а было настоящим!

Прежние подозрения вернулись с удвоенной силой. Но уловить что-то еще в том же роде никак не получалось. И пока Вэйд вел допрос, я даже толком не вслушивалась в смысл произносимых слов.

Авелина всем своим видом вызывала жалость. Всхлипывая, рассказывала о том, как испугалась, когда Барт ворвался к ней в спальню. Но я не верила ни единому ее слову, несмотря на то, что мой ментальный дар подтверждал их правдивость!

Снова и снова пыталась ухватить разгадку, брезжущую на периферии сознания, но никак не желающую обретать ясность.

— Сначала он сказал, что хочет стать моим мужем, помочь мне управляться с трактиром и всеми делами. Когда я возразила, что не собираюсь в ближайшее время выходить замуж и вообще хочу продать трактир, он рассвирепел. Заявил, что я буду принадлежать ему даже против воли. Накинулся, как дикий зверь… Начал срывать ночную сорочку и… Мне сложно об этом говорить… Он был такой сильный. Я ничего не могла сделать! Только кричать и пытаться высвободиться…