Эльфийский клинок

И разбойники действительно испугались! Ни один из них не отважился повернуться и встретить лицом к лицу новую, неведомую опасность; почти все они без памяти бросились бежать, стараясь как можно скорее добраться до своих на другом склоне холма, и лишь зеленые не растерялись. Они схватились за мечи и пошли навстречу поднявшимся людям и гномам; однако их было лишь девять — ни остановить, ни даже задержать напавших товарищей Фолко они не могли. Гномы шли тесно, плечом к плечу; столкнувшись с «зелеными» воинами, они тут же опрокинули немногочисленного противника. Одного убил Дори, еще одного сразил Балин; гномьи же кольчуги оказались не по зубам мечам людей, хотя тот же Дори получил в самый первый миг чувствительный удар по плечу. Одетые в зеленое поспешно отступили, продолжая, однако, огрызаться, и на самой границе леса еще один из них погиб от руки вырвавшегося вперед Рогволда. Шестеро оставшихся поняли, что сопротивление бессмысленно, однако прежде, чем они смогли оторваться от наседающих гномов, Строн, умело отбив отчаянный удар, спокойно опустил топор на незащищенную шею противника.

Ехавшие с обозом их спутники остались невредимы; лишь Малышу пришлось взяться за меч, остальные отбились стрелами.

— Но на какой рожон лезли, на какой рожон! — захлебываясь смехом, словно в недоумении качая головой, говорил Алан. — Ведь они передавить бы могли нас, как курей!

— Да, не остановись те, что справа лезли, всем бы нам крышка! — подхватил Дори. — И почему они вообще так безоглядно бросились?

— Привыкли не встречать отпора, — заметил Рогволд, делая добрый глоток отличного пригорянского пива, предусмотрительно захваченного в дорогу Малышом. — А как столкнулись с чем-то непредвиденным, так и растерялись. Понятное дело — крестьяне, куда им…

Фолко почему-то сразу же вспомнился Эйрик и его немногословные товарищи.

— А что это за зеленые такие на нашу голову взялись? — подивился Игг. — Вот ведь новая напасть! Эти, пожалуй, из настоящих будут…

— Верно, — кивнул Рогволд. — Сдается мне, они из Ангмара.

— А это мы сейчас выясним, откуда, — вдруг оживился Малыш и нырнул куда-то в глубь фургона.

В темноте послышалась какая-то возня, пыхтенье, неразборчивые голоса, и вскоре на передок вновь вылез Малыш, таща за ворот очумело вертящего головой разбойника — невысокого мужика средних лет, с густой полуседой бородой.

Все так и ахнули. Никто не заметил, как Маленький Гном сумел схватить его; со всех сторон посыпались вопросы; ехавшие верхами люди и гномы вмиг оказались у фургона Малыша. Сам Малыш, чрезвычайно польщенный, важно отвечал, что этот разбойник не сам запрыгнул в телегу, а сделал это лишь по особой его, Малыша, просьбе, подкрепленной некоторым весьма весомым доводом, после чего любезно согласился, во избежание досадных недоразумений, чтобы ему связали руки и ноги его же собственным поясом. Как выяснилось, этот разбойник наскочил на Малыша как раз в тот момент, когда гном пытался забраться обратно в фургон после схватки с зелеными; мужик, видать, совсем очумел от страха и вознамерился было прошмыгнуть мимо, но Малыш исхитрился и ухватил его за шиворот, приставив ему к горлу даго.

— Славно! — развеселился Рогволд. — Сейчас мы его допросим.

Бывший сотник пересел со своего коня в фургон и рывком повернул к себе перепуганного мужика.

— Кто такой? Откуда родом? Как попал в шайку? — Голос ловчего звучал жестко. — Отвечай и не бойся — мы не дружинники и не судьи.

— Дрон я, Дрон, сын Рифа из Алдрина, — пролепетал пленник. — Неурожай у нас, дожди были, хлеб не уродился. Мы шерифу отписывали, чтобы, значит, помощь нам какую дали — не пухнуть же с голоду! А от него ни слуху ни духу. Есть-то надо! Вот… А потом дружок один и надоумил. Пойдем, говорит… Ну я и пошел. А что было делать? У нас полдеревни с отрядом ушло. А нам еще и дружинников на постой грозили определить.

— Складно поешь, — усмехнулся Рогволд. — Дружки, значит, во всем виноваты? А своей головы на плечах, что же, не было? Неурожай у них… Если после каждого неурожая все в разбойники подавались бы, это что же вышло бы, а?

— Погоди, Рогволд, ты его дело спрашивай, а не то, как он дошел до жизни такой, — морщась, положил руку на локоть сотника Торин.

— А я, что, не дело? — огрызнулся ловчий, но сбавил тон. — Сколько вас было? Где сидели, где укрывались?

— Да где ж нам укрываться… — бестолково забормотал Дрон. — Дома и жили, а когда нужно было, нам знать давали.

— Как же ты здесь очутился, за пятьдесят лиг от дома? — с прежней жесткой усмешкой спросил Рогволд.

— Собрали нас… месяц назад, — дрожа, отвечал Дрон. — Сказали, на юге будет больше добычи. И все пошли, а кто не хотел, тех палками подгоняли. Прошли по Забытому Кряжу, ходили вдоль Тракта…

— Кто вами командовал? Кто придумал идти на юг?

— Да эти, северяне Арра, будь они неладны. — Лицо Дрона выражало последнюю степень отчаяния. — Они у нас всем заправляли, всеми командовали. Многие, может, и рады были бы сбежать, как вот я, да они зорко следили. Они и приказы получали, и известия. Приказы посылались голубями.