Эльфийский клинок

Его руки выдернули из ножен на груди заветный кинжал. Тотчас под землей и над ней, где-то в чаще ветвей, пронесся долгий протяжный скрип, словно это была какая-то команда; на миг вокруг них все замерло. Однако уже в следующую секунду лес вокруг них вновь пришел в движение. Перед ними раскрылся невысокий зеленый тоннель; стволы расступились, корни расползлись в стороны, а ветви вдруг стали довольно ощутимо подталкивать друзей в спины. Подчиняясь ясно выраженному приказу, те молча зашагали вперед, про себя гадая, чем все это закончится. Торин попробовал было свернуть — но куда там! На его пути встала мгновенно сплетшаяся непроницаемая стена, пробиться сквозь которую без топора было невозможно. Следуя предначертанному им чьей-то волей пути, они шли в самую глубь леса.

— Вот это хоббит! — проворчал Торин. — Как ты догадался? Конечно же, стоило им напомнить об эльфах… Но вот куда они нас ведут?

Ответа пришлось ждать довольно долго. Ведущая их тропа ощутимо забирала влево, к краю окаймляющих долину гор. Стало чуть светлее, деревья успокоились, словно убедившись, что незнакомцы идут куда надо. Еще несколько минут ходьбы — и тропа повела вверх. По склону зажурчал ручей.

Внезапно тропа оборвалась. Они оказались на небольшом пространстве, окруженном сомкнувшими над ним кроны лесными исполинами. Со скалы, отвесно уходившей вверх, срывался серебристый поток, давая начало увиденному ими ранее ручью; по шелковистой траве были разбросаны несколько каменных глыб. В одном месте скала нависала над зеленой площадкой, и там они увидели нечто вроде большого ложа, устланного травой, плоскую каменную плиту наподобие стола и несколько каменных же кувшинов вдоль стены.

«Похоже на Родниковый Зал, — подумалось хоббиту. — Неужели я увижу самого Древоборода?..»

Гномы топтались возле скалистой стены. Малыш то и дело плескал себе в лицо холодной водой из водопада, Торин мерил шагами неширокую площадку и что-то бормотал себе под нос. Фолко зажмурился — холодные угли-звезды были совсем рядом!

В тот же миг ветви с тихим шелестом приподнялись и через появившиеся ворота в полукруг вошла очень странная фигура. Друзья замерли, во все глаза глядя на нее.

Да, это мог быть только Старый Энт и никто другой. Триста лет не убавили его пятнадцатифутового роста, не избороздили морщинами гладкой коричневой кожи, и разве что седая борода, концы волос которой напоминали древние лишайники, стала чуть длиннее. Его пальцы — по семи на каждой руке — были гибки и подвижны по-прежнему, и все так же лучились удивительным зеленоватым цветом его чудесные глаза, так поразившие когда-то угодивших в Фангорн двух молодых хоббитов. Но, наверное, было в них тогда намного меньше спокойствия, чем теперь, и это было первое, что мелькнуло в голове Фолко, — Старый Энт прежде всего спокоен.

Он остановился на границе леса и травы и долго, очень долго и вдумчиво смотрел на замерших путников. Его длинная, с высоким открытым лбом голова медленно поворачивалась вместе со всем мощным туловищем — у энтов совсем нет шеи. Хоббит поймал пронзительный взгляд Хозяина Великого Леса, взгляд, проникавший в самые глубины его естества, — и не опустил глаз. Внезапно он ощутил необычайное спокойствие и с невольным удивлением взглянул на тяжело дышащего Малыша, не имевшего сил даже для того, чтобы утереть струящийся по лицу пот. Прежде чем энт заговорил, хоббит склонился перед ним в низком почтительном поклоне.

— Хуум-хом, хуум-хом, руумти тут тум, — зазвучал низкий и густой, рокочущий подобно гулкому барабану голос Старого Энта. — Кто это опять пробирается по Сторожевому Лесу без нашего ведома? Надо расспросить вас поподробнее. Корни и сучья! Я вижу топоры на поясе у двоих из вас! А кто это третий рядом с вами, носители топоров? Уж больно похож он на тех, кто посетил однажды наш Лес и совершил невозможное, подняв энтов на небывалое дело. Уж не хоббит ли он?

— О Древобород, ты прав, — почтительно ответил Фолко. — Ибо я действительно хоббит из Хоббитании, меня зовут Брендибэк (при этом пальцы Старого Энта чуть дрогнули), Фолко Брендибэк, сын Хэмфаста. А это мои друзья, гномы Торин и Строри, они родом из Лунных Гор. Что же до их топоров, то отвечу тебе словами, некогда сказанными тебе эльфом по имени Леголас: их топоры — не для деревьев, а для орочьих шей, и они срубили немало их, когда мы пробирались через занятые орками подземелья!