Эльфийский пивовар (СИ)

Оба были облачены в идентичную друг другу броню. Их единственное отличие было в выборе оружия. Да и то всё ещё было тренировочным.

Элеонора очень нервничала, ведь хоть они и были не очень близки, его смерти или серьёзной раны по её вине она точно не хотела. С другой же стороны находились двое подпевал, что активно поддерживали его, нередко принижая Давида.

— Надеюсь на честный поединок, — произнёс Давид, посмотрев на голубое небо.

— Это я должен говорить, — сказал Антонио, обнажив одноручный меч.

— Так что же не сказал?

— Надеяться на твою честность, как верить в единорогов. Маловероятно, но проблески существования есть.

— Возможно.

Достав из ножен шпагу, Давид согнул колени, вытянув шпагу вперёд, сохраняя положение локтя для быстрого укола. В ответ на это Антонио встал в оборонительную стойку, начав шептать заклинание. Давид слегка улыбнулся и то же начал нашептывать заклинание.

В один момент Антонио бросается с места на Давида. Нескольких секунд было достаточно, чтобы оказаться прямо перед героем с занесённым для удара мечом. Благо, он успевает среагировать, перенаправив с помощью шпаги удар чуть вправо.

Меч проносится мимо, рассекая воздух, от чего Антонио открывается для удара. Но как того не ожидалось, меч со звоном удаляется об невидимое ранее поле. Противник решается воспользоваться этим, от чего Давид еле успевает увернуться от удара эфесом, возвращая прежнее расстояние между ними.

— Умно, — произнёс Давид. — Использовать защитное поле в поединке, где противник даже не способен его пробить. Только не слишком ли это нечестно? Как считаешь?

— Уж точно не тебе говорить о честности, — произнёс Антонио, открывшись полностью. — Изображать влюблённых ещё не надоело?

— О чём ты? Мы с Элеонорой любим друг друга до гроба, — произнёс Давид, корча из себя дурачка.

— А вот это я могу тебе устроить! — прокричал Антонио, с новой яростью и силой вступив в бой.

От шквала ударов звенели клинки. Каждый из них Давиду удавалось блокировать, увернуться, сместить, но с каждым разом сил становилось всё меньше. Благо, несколько мелких заклятий позволили сравняться в скорости с заклинанием противника.

Наконец Антонио совершает ошибку. Замахнувшись слишком высоко, рука оказывается выше барьера, на что Давид неожиданно для него контратакует, порезав место чуть ниже ладони. Антонио вскрикивает от боли и хватается за ранение, от чего меч падает на землю.

— Сдавайтесь, сударь, — произнёс Давид, направив на него шпагу.

— Хрена с два! — ответил Антонио.

Но за непреодолимым упрямством скрывался сильнейший дискомфорт. Жара. Заклинание Давида, наконец, сработало на полную мощь, сильно снижая боевые характеристики противника. А ведь самое главное, сколько не раздевайся, холоднее не станет, ибо оно блокировало и рассеивание тепла. Но даже так в его голове смог зародиться план.

Подняв руку в сторону Давида, тот начал читать заклинание огненного шара, что сильно удивило героя, подумавшего, что он не станет переходить на подробные заклятия.

До того, как стало слишком поздно, Давид что есть мочи начал произносить множество заклинаний, поднимая тонкие, как кладка из одного кирпича, каменные стены, между которых он вырастил лозы.

— Это тебя не спасёт! — прокричал Антонио, готовясь выстрелить.

— А кто сказал, что меня нужно спасать?! — в ответ крикнул Давид, неожиданно совершив гигантский, по меркам эльфов, прыжок. — Познакомься с пружиной!

Антонио в ярости поднял огненный шар вверх на летящего к нему Давида. Как вдруг стены сдвигаются с места и на огромной скорости сбивают Антонио, чего барьер не смог сдержать, отправляя противника вместе с его снарядом в дуэльную невидимую стену. А Давид без каких-либо проблем приземлился на землю.

— А я ведь предлагал сдаться. Но нет, мы же здесь такие гордые и охуенные… Ты там живой? — поинтересовался Давид, но никто не ответил.

Вместо этого стена взрывается, отправив множество камней в сторону Давида. К сожалению, от этой атаки он не смог бы увернуться, потому принял все прилетевшие в него камни.

Из облака каменной пыли вышел Антонио. Одежда его была почти полностью сожжена. Единственное, что хоть как-то уцелело, были трусы и шит. Из его рта и носа вытекала кровь, а глаза начали отдавать лёгким свечением, что было просто замечательной новостью. Он на грани превышения предела, что означало, что ещё хоть одно заклинанье и он упадёт без сознания.

— Похоже, победа за мной, — произнёс Давид, подняв упавшую от взрыва шпагу.

— Мы закончим, когда я скажу!

— Ну, не жалуйся по… Ах да, ты же не сможешь, — эти слова стали последней каплей в чаше терпения Антонио.

Тот, собрав всю волю в кулак, бросается на своего врага. Схватив на бегу меч всё ещё больной рукой, он начинает новую серию гораздо более сильных ударов, которые в конечном итоге разрубают шпагу героя на пополам, попутно нанеся удар в плечо. Но это и стало его фатальной ошибкой, ведь Давид резко сближается и вонзает оставшиеся кусок ему в живот.