Эликсир Купрума Эса

Тут впервые Митрофан Петрович приостановил работу и посмотрел на Зою, держа в левой руке тарелку, а в правой – щётку:

– А кто же это говорит? Ну, давай конкретно!

– Между прочим, сам директор дворца Яков Дмитриевич. И между прочим, он сказал, что даже самая бедная мастерская подарила Дворцу пионеров станок, а такой большой завод, как у тебя, только обещаниями кормит.

Митрофан Петрович снова принялся за работу:

– Да-а… Тут, возможно, он и прав. Ты мне как-нибудь об этом напомни. А, доченька?

Зою такой ответ, конечно, не удовлетворил, ведь она сказала Маршеву, что попросит отца завтра же прислать станок.

Она попыталась сначала уговорить отца:

– Папа! Ну что тебе стоит завтра взять и прислать во дворец какой-нибудь станок! Ведь они ждут всё-таки!

Митрофан Петрович снова оглянулся на Зою:

– Ишь ты, какой адвокат у Дворца пионеров нашёлся! Ладно! Обещаю тебе над этим подумать… А вот насчёт того, чтобы завтра… ты уж извини. У папы завтра дел выше головы, а тут надо давать распоряжения, чтобы подобрали подходящий станок да чтобы выделили такелажников для его погрузки, не говоря уже о транспорте. Нет, дочура, давай уж до будущей недельки подождём, а там посмотрим, что получится. На-ка, вытирай вилку!

Зое стало ясно, что папа не принимает разговор всерьёз, что раздумывать да смотреть, «что получится», он может и неделю, и месяц, и три… И Зоя поняла, что придётся пустить в ход эликсир. Она помолчала, вытирая вилку, потом спросила:

– Папа, а что такое координатно-роскошный станок?

Митрофан Петрович засмеялся:

– Координатно-роскошный? Это что ещё за чудо? Может быть, координатно-расточный? Или, точнее, координатно-расточной?

– Ну, координатно-расточной. Недавно по радио передавали, что твой завод наладил выпуск таких станков. С каким-то там управлением.

– С программным управлением. Впрочем, это и в самом деле роскошный станок: задал ему программу, и он сам проделывает все операции по расточке до нужных параметров.

Зоя не понимала, что такое программное управление, что такое расточка, что такое параметры, но она поняла одно: станок этот хороший, и Яков Дмитриевич, пожалуй, будет рад получить его.

– Папа, слушай меня! – сказала она, повысив голос.

– Ну, слушаю, слушаю, – благодушно отозвался Митрофан Петрович, передавая Зое две ложки и вилку.

И тут Зоя отчеканила:

– Папа! Завтра утром отправь координатно-расточный станок в подарок Дворцу пионеров. Вот! Всё-таки нужно шефствовать не на словах, а на деле.

– Глупышка ты у меня! – рассмеялся Митрофан Петрович.

Если бы он объяснил дочке, что такой станок стоит несколько тысяч, что за подобное разбазаривание ценностей его могут и под суд отдать, что, наконец, такой станок совсем ни к чему Дворцу пионеров, Зоя, конечно, отменила бы своё приказание. Но Митрофан Петрович ей ничего такого не сказал, он опять не принял всерьёз дочкины слова. Однако минуты через две Зоя поняла, что её приказание подействовало: оставшиеся ножи, ложки и вилки Зоин папа домыл молча, потом он, не снимая маминого фартука, сел боком к столу и стал курить, глядя в одну точку.

Вернулась мама и отправила Зою спать. Из-за болезни бабушки Зоя спала теперь в одной комнате с родителями. Она быстро уснула и не слышала, как отец всё ходил и ходил за стеной у себя в кабинете, и не слышала, как мама несколько раз в течение ночи вставала, заходила к папе в кабинет, спрашивала его, почему он не ложится спать, а тот раздражённо отвечал:

– Оставь меня, Риточка, дай подумать!..

Зоя ещё спала, когда её мама кормила мужа завтраком. Он почти ничего не ел, всё молчал, а лицо у него было жёлтое и под глазами повисли тёмные морщинистые мешки.

– Троша! Мне твой вид что-то очень не нравится. Ты как себя чувствуешь?

Митрофан Петрович потёр кулаком лоб:

– Да неважно, по правде сказать.

– А что именно у тебя?

– Да с головой что-то.

– Может, дома останешься? Вызвать врача?

– Не надо, обойдётся. – Он встал, подошёл к окну, выглянул во двор: – Машина уже пришла. Пока, Риточка!

И в этот день Митрофан Петрович домой уже не вернулся.

Часа через три после того, как директор станкостроительного завода уехал к себе на работу, другой директор – Дворца пионеров – сидел у себя в кабинете, положив локти на стол, смотрел на сцепленные пальцы рук и думал.

Минут тридцать тому назад закончился какой-то странный эпизод. Дверь распахнулась, и, минуя молоденькую секретаршу Таню, в кабинет без стука вошёл маленький толстый человек в плаще и фетровой шляпе.

– Товарищ Сысоев? – сказал он хмуро. – Я из отдела сбыта завода «Факел».

– Так! Очень приятно!

– Тут вашим пионерам шефы подарок прислали. – Он раскрыл пластмассовую папку и вынул из неё две бумаги. – Вот это вам сопроводиловка, а вот здесь распишитесь в получении.

В сопроводиловке директор прочёл, что в порядке шефской помощи завод направляет дворцу координатно-расточный станок марки «Программа-75».

– А что это за станок?

– Последнее слово техники. Автоматики, точнее сказать. Станок с программным управлением.

Яков Дмитриевич был по образованию историк, но он интересовался техникой и примерно знал, что такое станок с программным управлением.