Эликсир вечности

Я шла по коридору, как оплеванная. Приятно познакомиться: это – мой новый трудовой коллектив! И Юра тоже хорош. Сто раз ему говорила: мне не нужно ничего по блату. А он? Неужели он обсуждал с Александрой свое недовольство мной?

Послать бы к черту эту престижную работу и остаться с Сивобродом и ребятишками! Где он посреди учебного года найдет нового педагога? У нас не элитная гимназия, а школа-интернат, желающие трудоустроиться в очереди у порога не стоят.

Хотя, если честно, мы с Николаем это уже обсуждали и договорились, что я все равно смогу вести уроки. Выкрою время раза два в неделю, суббота есть, опять же…

Когда у тебя родители-пенсионеры, кто откажется от должности, за которую хорошо платят? Конечно, я не откажусь.

В метро я заметила, что пассажиры как-то странно на меня косятся. Неужели мои невеселые мысли написаны у меня на лбу? Или, впав в задумчивость, я забыла что-то важное? Со мной такое бывает. Однажды я прибежала в гости без юбки. Была в пальто и поняла, что произошло, уже в прихожей. Хорошо, что эти гости были в доме у Ритки, и она одолжила мне свою одежду.

Я покрутилась на сиденье: да нет, вроде моя бежевая вельветовая юбка на месте, голубой свитер тоже на мне. Что же тогда вызывает косые взгляды?

Я раскрыла этот секрет уже в школе. Влетела в вестибюль, сбросила пальто в учительской раздевалке, подбежала к зеркалу, чтобы поправить прическу, и обмерла… У меня были черные губы, словно я позавтракала куском угля.

Черт, черт, черт! Новости от Петровской оказались настолько неожиданными, что я перепутала карандаш для глаз с карандашом для губ. И обвела контур рта черной линией. Да, не каждый день увидишь такое в метро! Хорошо еще, что я не встретила по дороге кого-нибудь знакомого. И ребята в вестибюле недолго меня разглядывали. Хотя, что уж так переживать? Может быть, это новое слово в макияже! Мода такая. Как красные пряди поверх черных волос. Наверное, в первый раз кто-то случайно перепутал краску. А что получилось? Писк моды.

Но все же я стерла экстремальный макияж и в класс вошла со звонком и во вполне пристойном виде. Однако на следующей перемене меня ждал еще один сюрприз.

В учительской работал телевизор. Передавали новости.

– Ночью была осквернена могила на Троекуровском кладбище Москвы. Охрана кладбища заметила неизвестных с лопатами возле одной из могил. Но задержать их не удалось. Мотивы их действий не установлены. Однако националистическая подоплека исключается. Памятники никто не рушил и свастикой не разрисовывал. Не похожи ночные «гости» и на добытчиков цветмета, которые готовы даже кладбищенскую ограду сдать в лом. Некоторые источники говорят о гробокопателях, которые специализируются на снятии с трупов драгоценностей, изъятии у них золотых зубов и тому подобного…

Я испытала не только возмущение, омерзение, но и шок. Потому что на экране показали крупный план разрытой могилы. «Валентин Васильевич Корский» – значилось на деревянном кресте, который еще не успели заменить мраморной плитой.

10

– Как тебе лента новостей? – поинтересовалась я у Ритки по телефону. – По-моему, как-то подозрительно она змеится…

– Ты про вандалов на кладбище? – сразу догадалась она. – Я эту информацию не только на ленте читала, я сама туда ездила, готовила материал, говорила с милицией и очевидцами. Да, действительно, этих гробокопателей видели у могилы Корского.

– Ну и ну! Мужчина умер, а его темные делишки все живут. Говорю же, это не частный случай любовного помешательства на старости лет. Это какой-то заговор!

– Какой, Вик? Если бы нашлось некое разумное объяснение… Во всяком случае, официальная версия – гробокопатели пришли на кладбище поживиться за счет покойничков. Могилу Корского они выбрали случайно, потому что он был достаточно обеспеченным человеком, скончался недавно, и на его погребальном костюме могли оказаться золотые запонки.

– Что-нибудь пропало из могилы? – спросила я.

– Вроде бы нет. Гроб открывали, но покойника не тронули, даже пуговицу на пиджаке не оторвали, золотые коронки тоже на месте.

– А что, если они искали печатку с буквой V? – предположила я и сама испугалась этой мысли.

Словно я владею страшным секретом мафии – и сама не знаю об этом. Жуткие типы в буквальном смысле слова роют землю в поисках этой штуковины, а я даже не подозреваю, что это какой-то код, открывающий банковский сейф со всеми миллионами, которые наши чиновники наворовали за последние десять лет. Или что-нибудь в этом роде.

– С буквой? – Рита не спешила со мной согласиться. – С таким же успехом это может быть римская цифра пять. Конечно, странно, что одинаковые перстни оказались у того парня из Венеции и у нашего Корского, но, может быть, они клиенты одной ювелирной фирмы?

Маргарита – из тех, кто рассматривает предмет со всех сторон. Я же могу увлечься и не заметить изнанку. Может быть, она и права.

– Приходи завтра на ужин, отметим мое новое назначение, – сменила я тему.

– Ты больше не на испытательном сроке? – обрадовалась Марго. – Ты им понравилась! Это здорово!

– Вообще-то им нравится Юра, – вздохнула я.