Элирм III (СИ)

Чем дальше мы продвигались вперед, тем стремительнее возрастало количество разрушений. Эта часть города была похожа на карту военного шутера. Пародией на Сталинград, напоминающей о мрачных реалиях ушедшей эпохи. По глубоким трещинам в земле и на удивление ровным вмятинам охватывающим целые улицы создавалось впечатление, что Натолис погубило не землетрясение. А словно чей-то огромный кулак поразил город в самое сердце. Вдавил его глубоко в тектоническую плиту, оставив после себя лишь заполненный водой отпечаток и полуразрушенные скелеты зданий.

Мы прокрадывались затаив дыхание. Не потому, что боялись, а скорее не хотели выдать себя раньше времени. Того лута, что достал для нас Гундахар с лихвой хватило на то, чтобы каждый смог вооружиться почище любого коммандос. Оружие, доспехи, талисманы, аксессуары, зелья и многое другое. Он даже умудрился отыскать эпическую карту Унд-Хеку с боевым аль-каркаданом и еще одну с жуткого вида нетопырем. Правда, и ту и другую оставил себе. Да и вооружился увесистым фальшионом, похожим на длинное мачете. Видимо криолитовый кол был предназначен исключительно для ритуального наказания и отвода души, но никак для использования в качестве основного оружия. Что, впрочем, неудивительно. Рубить клинком проще, чем искать впотьмах вражеское дупло.

Во всем остальном рыцарь смерти придерживался стиля аскетичного минимализма, на фоне которого шаман выглядел так, словно нацепил на себя сувенирную лавку.

— Чего притихли, щенки? Ссыте? — усмехнулся генерал.

— С чего ты взял?

— Ни шуток, ни смешков, ни Велоровской тупости. Шагаете в тишине, серьёзные, будто бы на войну с титанами собрались.

Я промолчал. Затем уцепился и перемахнул через ограду, нырнув в дыру в стене здания. С некоторых пор мы решили передвигаться окольными путями, ибо идти по дороге стало опасно.

— … блин… я точно помню, что было еще одно зелье… — шептал Мозес, озабоченно похлопывая себя по карманам — Приберег на черный день еще в самом начале… Глас, ты не брал?

— У своих не ворую. Разве что еду и мыльно-рыльные принадлежности.

— Заткнитесь.

Гундахар пересёк пустую бетонную коробку и присел на корточки возле оконного проёма. Затем поманил знаком нас.

— Вон они. Уроды.

Я пристроился сбоку и осторожно выглянул наружу. За окном был круговой перекресток на месте пересечения двух улиц, в центе которого когда-то давно обустроили сквер. Я видел окаменелые пни деревьев, огрызки лавочек, пересохший фонтан и напоминающую клавиши сломанного фортепиано брусчатку. Там же медленно крутилась воронка категории АА, что была расположена не чётко над геометрическим центром фонтана, а на пару метров правее. Глупо конечно, но в тот момент мой внутренний перефекционист начал страдать. Хотелось подвинуть её левее, чтобы «инсталляция зла» выглядела более симметрично. А еще больше — хлопнуть по ней гигантской газетой и уничтожить. Как и тех созданий, что стояли вокруг, обступив «место прорыва» плотным кольцом.

Селенитов я увидел впервые, и их облик разом пробудил во мне спящий доселе инстинкт убийцы. Не знаю, почему этих тварей причисляли к цивилизации людей. Будь они похожи на человека, я бы устыдился своего внутреннего ксенофоба и расиста, но это были, скорее, прямоходящие слепни. Непропорционально большие головы, красные фасеточные глаза и рты, напоминающие вытянутые трубочки. В своих повадках и манере передвижения они напоминали мух. Липли к стенам, постоянно копошились и периодически залезали друг на друга, где спокойно гадили. Понятия воспитания и такта явно были им не знакомы.

— Кси-Шуры — брезгливо поморщился Гундахар — Низшая каста. Самые дикие и примитивные особи. Интеллекта почти нет, одни инстинкты.

— Тем лучше.

Бум!

В паре сотен метров от нас прогремел взрыв. Следом в воздух взвился столб яркого пламени, разом подсветив ближайшие улицы и окна уцелевших домов.

В этот момент нас и заметили — торчащая голова Германа отбросила на противоположную стену огромную тень.

— В бой — прогудел генерал.

* * *

Подобной мясорубки в нашей практике еще не было.

Успев перемахнуть через карниз и призвать на помощь пару десятков Стальных воинов, мы встретили атаку грудью, как и хотел того Герман. Времени для тактического отступления попусту не оставалось, а вариант забаррикадироваться в здании и отстреливаться, был чреват тяжкими последствиями. Селениты могли запросто проломить стены дома и обрушить на нас несколько этажей кирпича и бетона, чего допустить было нельзя.