Элита. На дне класса

Мать Мелены смотрела на девушку так, словно видела ее впервые в жизни и не понимала, что у нее может быть такая взрослая дочь. Они обе замерли на мгновение, но очередная фраза медсестры изменила все.

Она сказала:

– Мария-Елена, детка, ты можешь обнять маму, если хочешь, милая! Она тебя не укусит.

И Мелена послушалась. Она разрыдалась как маленькая девочка и бросилась к матери. Она целовала ее лицо и крепко обнимала, в то время как Аманда не совсем понимала, что происходит. Возможно, подросток притворялся, а возможно, и нет, поскольку плакала Мелена искренне: она впервые увидела свет в конце тоннеля, почувствовала надежду и шанс на перезагрузку отношений.

Теперь она притворялась идеальной дочерью и подлизывалась ко всем, даже к собственной матери.

– Ты моя дочь? – прошептала Аманда.

– Да, мама. Я очень скучала по тебе и хотела обнять.

Но это было правдой. Мелена с детства хотела обнять маму, но никогда не могла, а сейчас избавлялась от душевной занозы, не подвергаясь ударам и оскорблениям. Возможно, это была судьба, которая давала ей и Аманде второй шанс.

И дела пошли на поправку. Мать абсолютно ничего не помнила, что облегчило задачу Мелене, которая начала понемногу придумывать чудесное прошлое для них обеих. В той жизни, которую она создала, они прекрасно ладили и были лучшими подругами. Мелена сказала Аманде, что та устала быть знаменитой, ей уже не нравилось быть в центре внимания, так что они копили деньги, чтобы открыть небольшое кафе.

– Не помнишь, мама? Тебе надоели фотосессии, глупая роскошь и недалекие люди, ты говорила, что хочешь продать дом и открыть кафе. Суперкрутая кофейня с разными пирожными: морковные и с мягким сыром, ну… как в Америке, когда сверху еще кладут черничный джем.

– Правда?

– Да. Сначала ты хотела открыть магазин одежды, поскольку любишь наряды, но потом мы подумали, что это очень затягивает и нам придется постоянно переодеваться. И ты со мной согласилась. Ты как наяву видела нас в кафетерии. Мы были в фартуках, обслуживали клиентов и готовили кофе.

Мелена сочиняла эту историю с таким энтузиазмом, что никто не мог усомниться в правдивости ее рассказа.

– Звучит здорово. И мы должны продать дом?

– Конечно, мама. Он слишком велик, и ты сама понимаешь, что он опасен. Ты упала с лестницы, и я бы не хотела, чтобы с тобой снова случилось что-то плохое. Это очень дорогой особняк, уверена, мы получим за него кучу денег.

– Расскажи мне что-нибудь еще, дочка.

– О кафе? Не знаю… Ты хотела, чтобы стены были как в деревенском домике, а мебель – разных стилей, но отлично сделанная, а не словно взятая с помойки, так уже не модно. И ты мечтала о шторах на окнах и особом кофейном меню: ведь это самое главное.

Нет, Аманда никогда не хотела открыть кафе. Она вообще не хотела никому прислуживать, но идея с кофейней сразу же пришла Мелене в голову, и она защищала вымысел до конца. Постепенно история и ложь росли как снежный ком, мать вновь обретала счастье и силы, и это было очень хорошо для них обеих.

Мелена была счастлива: у нее появилась мама, настоящая, мягкая и добрая, которая смотрела на дочь с гордостью и говорила, что она умная и хорошая девочка. В жизни Мелены, прежде серой и бесцельной, теперь были цель, задача… и плечо, на которое можно опереться, и мало-помалу волосы вновь отросли на ее голове.

Перед тем как Аманду выписали, Мелена устроила генеральную уборку. За один день она сделала то, на что горничная потратила бы несколько суток. И она ничего не употребляла, девушка просто хотела, чтобы все было идеально: пусть мама увидит, что они живут в уютном доме, а не в холодном особняке, полным темных воспоминаний и тяжелых предчувствий.

Она все убрала и отмыла. Она заполнила холодильник, воспользовавшись карточкой матери, и приготовила ужин.

Мать была поражена тем, насколько огромным оказался особняк, она напрочь все забыла.

– Я ничего не помню, ни запаха, ни пола, ни мебели… Ты говоришь, что именно здесь я упала?

– Да, мама. Это было ужасно.

– Я наверняка напугала тебя, когда ты меня нашла.

– Да, точно. Но я позвонила своему лучшему другу, и он мне помог.

Тоска по Горке на мгновение овладела Меленой. Она была счастлива как никогда, но не могла ни с кем это обсудить (Горка не шел на контакт), поэтому немного расстроилась… зато теперь у нее началась настоящая жизнь, которая была ей по душе.

И как в сказке, наконец-то, все пошло на лад. Мелена улыбалась и сидела на диване, прижавшись к маме. По телевизору показывали «Бестолковых»[68], и Аманда улыбалась, глядя на игру Алисии Сильверстоун. Она видела этот фильм тысячу раз, но как будто смотрела его впервые.

«Бестолковые» ее позабавили, ну а дочь порадовало, что фильм нравится маме, и в целом они очень приятно провели время вдвоем.

Когда наступила ночь, мать спросила, не возражает ли Мелена, чтобы они спали в одной комнате.

– Мария-Елена, спальня слишком большая, и я чувствую себя там как-то странно, если честно. Когда я усну, ты можешь уйти, если хочешь, а пока, если ты не против…

Дочь сразу же согласилась, и они спали вместе не только в эту ночь, но и в последующие.