Элизиум, или В стране Потерянных Снов

Глаза его были сухими, губы слегка подергивались. Он обернулся, точно почувствовал вопросительный взгляд Драко на себе — но увидел только демона и мертвеца в его руках.

Тогда Гарри заплакал. Он плакал неслышно и неровно, вздрагивая, корчась, слезы тихо катились по худым щекам, но не было ни звука. Он наклонился вперед и закрыл лицо ладонями, и так просидел долго, не раскачиваясь, не всхлипывая.

Демон пристально глядел на Гарри, а пальцы его бездумно и нежно перебирали волосы мертвого Драко.

Когда ясно стало, что лодка больше не двинется с места, демон встал, осторожно положил труп на дно лодочки, выпрямился и дернул веревки, державшие парус.

Грязная полоска холста развернулась, затрепетала, налилась воздухом, лодка стала набирать ход.

Вот город превратился в полосу светлого на далеком берегу, вот он в последний раз сверкнул самым высоким из золотых куполов — яркая вспышка сквозь пласты жаркой влаги. И вот Золотой Град пропал из вида.

Лодка шла по морю без берегов, неслась на северо-запад, навстречу тугим и гулким, прохладным водам Мокрых Земель.

Гарри лег рядом с покойником, свернулся кое-как, пристроив длинные ноги под скамьей, закрыл глаза.

Потекли долгие часы бессмысленного путешествия.

Драко сидел на корме и разглядывал морские глубины, таинственную и быструю жизнь, которыми кишела вода. Мелкие жемчужные пузырьки, рыбы самых причудливых форм — похожие то на бабочек, то на птиц, то на каких-то насекомых, темные спинки дельфинов.

Интересно, если бы он был жив, он бы тоже наслаждался даже не видом этой красоты — а самой мыслью о ней? Может быть, и нет. Наверное, нет.

Демон повернулся к нему боком и лукаво скосил глаз.

— Куда мы идем? — спросил Драко, вновь не услышав собственного голоса. Но он знал, что демон в рогатой тиаре слышит.

Тот показал на край горизонта.

— Далеко?

Небо изменило цвет, наступал ровный и ясный вечер, солнце клонилось к западному краю, набрасывая на морскую гладь нечто вроде сияющего невода.

Кое-где виднелись темные крошки островов и скал. В закатном свете все вокруг казалось уютным, желанным — и их обрывистые берега, и непроходимые заросли между базальтовыми обломками, и маленькие оранжевые пляжи.

Лодка шла, покачиваясь, подчиняясь ветру и, может быть, волшебной силе существа в тиаре. Стемнело, но Гарри лежал, не двигаясь, только по слабому движению его груди было заметно, что он еще дышит.

Драко протянул руку, чтобы коснуться — он не боялся, что Поттер заметит, он знал уже, что прикосновения утратили силу и тяжесть живого. Демон предупреждающе качнул головой.

Тогда Драко сел рядом с ним, и стал смотреть, как загораются вечерние звезды. Тьма катилась по небосклону, и звезды, наперекор ей, горели все ярче, собирались в гроздья созвездий. Пролегла от края до края сияющая река — Млечный Путь, и лодка погрузилась в темноту.

Прошла ночь, наступило утро, и Драко, который разучился спать, будучи еще живым, а теперь во сне вовсе не нуждался, встретил рассвет со счастливой улыбкой.

Гарри встал, отряхиваясь, как пес, вытирая заплаканные, красные глаза ладонями.

Труп за ночь окоченел, его лицо стало темнеть, выступили пятна, похожие на синяки, на висках, шее и плечах. Гарри осторожно натянул край тряпичного одеяния на обезображенное лицо.

— Куда мы идем? — повторил он за Драко, разглядывая безмятежного демона.

Тот, совершенно тем же, что накануне, жестом показал на волны и далекий, ровный, синий в утреннем свете, край горизонта.

— Далеко еще?

Драко прикусил губу, чтобы не рассмеяться.

Демон покосился на него, потом перевел взгляд на Гарри.

Он осторожно развел лапки, вытянул губы трубочкой — от старания. Старался объяснить: «немножко» — так дети показывают, разводя пальчики или ладони.

Гарри кивнул, смягчился. Он сел на корме и закрыл глаза.

Драко знал, что его не мучает жажда или голод — о них он совсем позабыл. Знал это и радовался этому.

В новом своем состоянии Драко научился — или никогда не терял этого умения, только на время жизни забыл — совершенно соединять знание и чувство. Чувство же его превратилось в некий сплав из чувств вокруг — так он мог чувствовать Гарри, не читая мыслей, не зная их — но ведая, ощущая, разделяя.

Лодка вдруг пошла тише, скольжение ее прекратилось, словно кто-то из глубины поймал ее и удерживал на месте.

Гарри удивленно перегнулся через борт, опустил руку в воду. Драко увидел, как что-то блестит в ней, и вскоре сообразил — блестели крупинки песка. Белели ракушки, какие-то причудливые морские цветы, колыхались тонкие стебли морской травы.

Лодка села на мель.

Еще несколько ярдов нос ее двигался по инерции, спотыкаясь о песчаные гребни под водой — а потом она остановилась, замерла, увязнув в иле. Парус бойко надувался и пыжился, но помочь не мог.

Рогатый демон живо выпрыгнул, прошел несколько шагов. Он остановился, поджидая Гарри, который возился с трупом, пытаясь взять на руки неподатливое тело. Наконец, Гарри справился, и, с трудом ступая, двинулся за демоном.