Эллариония

«Если у ворот потребуется помощь, я услышу рог, но расслабляться некогда», – подумала Кадисса и отправилась в направлении северной стены. Стена была невысока и построена из дерева. Частокол не мог выдержать никакой осады, да и, по сути, ни от кого не защищал. Прямо за ней благоухала большая отхожая яма, а за той начиналась тонкая рваная тропинка, вплотную прилегающая к скалистому обрыву. Скользкие уступы, покрытые мхом и острые камни ждали юных игнийцев на трассе под названием «Затмение». С одной её стороны – горячие чёрные камни, а с другой – холодный бушующий океан. Пройти здесь по собственному желанию решится лишь умалишённый. Молодые сыны и дочери клана Досуа по достижению совершеннолетия обязаны пройти естественную полосу препятствий на время. А «Затмением» её называли, потому что забег стартовал, как только Замуи зайдёт за горизонт. Каждый, кто хочет иметь право называть себя игнийцем, проходят подобные испытания, доказывая, что достаточно ловок и вынослив. Лишнее подтверждение готовности воинов к тяжёлым походам и свирепым монстрам. Очевидно, что никто не ожидал нападения врага со стороны смертельно ловушек.

– Парни, спускайтесь! В лагере может потребоваться помощь! – крикнула Кадисса двум стражникам, изучающим горизонт. – Эй?! Вы двое! Слышите?

Оба караульных стояли спиной к девушке и заворожённо покачивались из стороны в сторону. Ни один мускул не дрогнул, когда Кадисса позвала их. Тогда она, недолго думая, схватилась руками за постамент, на котором они стояли и одним упругим маховым движением подтянулась, выпрыгнула вверх и встала на доски.

– Что с тобой?! – грубо толкнув одного паренька в плечо, она нашла глазами его взгляд. Тот тряхнул головой, прогоняя наваждение и сфокусировав взгляд на Кадиссе громко выдохнул:

– А-а! Ты чего подкрадываешься? Зашибу же!

– Хватить пялиться на помои, помоги Шену у штабного шатра!

– Что? А, да? Конечно-конечно. Извини. Там что-то мерцает в тени, я засмотрелся, – парень указал в сторону «Затмения» и вновь прищурился.

– Мерцает? – переспросила Кадисса, недоверчиво глядя в сторону тропы, и от ошеломления подпрыгнула на месте. – Карс Шаррах!

На подходе к выгребной яме стояла огромная волчица высотой в холке никак не меньше взрослого человека. Её яркие голубые глаза, плавно перемещаясь из стороны в сторону, оставляли расплывающийся синий шлейф. А блестящая золотом в лучах Фолио голубая шерсть преломляла свет и размывала очертания её туловища. За несколько мгновений созерцания сказочного создания Кадисса лишь широко раскрыла глаза и встала, прижав руки к телу, не в силах пошевелиться. Глаза волчицы заворожили девушку, постепенно из поля зрения стали пропадать и часовые, и яма, и даже голубое небо. Разум занимали лишь горящие глаза и их причудливая траектория движения. Они оставляли след, какой оставляет рука престарелого художника, заставшего врасплох внезапным тремором.