Элвис Пресли: Реванш Юга

Следующим препятствием был Скотти Мур. Паркеру был не по душе гитарист, чьи зрелость и опытность, подкрепленные службой во флоте (он побывал в Корее в начале десятилетия холодной войны), контрастировали с простодушием Элвиса. Скотти ничего не говорил, но молча наблюдал за тем, как полковник пытается всех охмурить. У него даже имелся секрет (законно предположить, что для владельца «Вечеринки аттракционов» он был как кость в горле): когда Мур еще состоял официальным импресарио Пресли, он отправил экземпляр их первой пластинки «Сан» Тому Дискину, правой руке Паркера, который взамен прислал ему письмо с отказом. Этот первый отказ был камешком в огород полковника, который пуще всего ненавидел тайны, если не был их единственным поверенным. «С первого дня стало понятно, что мы с Биллом полковнику не нужны, — рассказывает Мур. — Со временем это становилось все очевиднее. Элвис привык слушать меня, что совершенно не нравилось полковнику, и он сделал все, чтобы разлучить нас».

Верный своей доктрине — разделяй и властвуй, — Паркер подступился к Элвису через посредство Боба Нила, побуждая его расширить круг аккомпаниаторов. 7 августа ознаменовалось официальным вступлением в гастрольный ансамбль ударника Доминика Джозефа Фонтаны, пианиста Флойда Крамера и Джимми Дея, игравшего на стил-гитаре. Все трое уже не раз выступали с «Блу Мун Бойз», в особенности Фонтана: его сотрудничество с Элвисом восходит к первому появлению певца в программе «Louisiana Hayride» осенью 1954 года. Д. Дж. Фонтана, штатный барабанщик этой передачи, обычно работал за занавесом, чтобы не шокировать пуристов стиля кантри, известных своим враждебным отношением к инструменту, тесно связанному с негритянской народной музыкой. Наплевав на эти условности, Элвис, Скотти и Билл потом всегда просили, чтобы Фонтана выходил на сцену с открытым забралом, укрепляя связи между музыкантами, и так играющими чрезвычайно слаженно.

Окончательное вступление в ансамбль трех новых музыкантов подписало смертный приговор «Блу Мун Бойз»: их сценический образ совершенно стушевался, выставив вперед одного Пресли. Прекрасный предлог, чтобы оттеснить на обочину Скотти и Билла, сразу утративших статус напарников, несмотря на свой важный вклад в формирование музыки Элвиса. Раньше каждый из них получал четверть доходов группы, теперь же было решено выплачивать им фиксированный гонорар с каждого концерта. Официально это решение приняли Элвис и Боб Нил, но за их спиной маячила тень Паркера, и хотя эта пилюля была горька, двум товарищам пришлось ее проглотить, потому что так повелевала железная логика.

Боб Нил утратил всякую власть, став простым винтиком в машине, построенной полковником. По условиям второго контракта, от 15 августа, Паркер официально становился личным советником Элвиса — продвижение вперед с целью еще дальше отстранить певца от его официального агента. Из этого нового соглашения видно, как полковник упрочил свой образ спасителя. Вместо того чтобы перечислять его обязанности, контракт указывает его права: Элвис обязуется уплатить ему за услуги 2500 долларов, а он соглашается на 200 долларов за каждое из ста ближайших выступлений, тогда как полковник вел переговоры о вознаграждении в два, а то и в три раза большем. Мы приходим к выводу, что полковник, прекрасно сознавая, что заработает миллионы благодаря таланту Элвиса Пресли, с самого начала принимал его за «лопуха», по словам Дирка Велленги, проследившего за неоднозначными отношениями между артистом и его агентом.

Можно только удивляться простодушию Элвиса, если не понимать, что Паркер, поднаторевший в технике ведения переговоров, представил этот протокол как временную компенсацию. Эти драконовские условия — входной билет, необходимая плата за то, чтобы такой видный деятель, как полковник, согласился заняться судьбой Пресли. Взамен Паркер пообещал молодому певцу громкое будущее, если только у него не будут связаны руки, и тотчас вступил в предметные переговоры с несколькими крупными фирмами грамзаписи.

В середине июля «Baby Let’s Play House» — сторона «А» с четвертой пластинки Пресли под маркой «Сан» — ворвалась в хит-парад песен в стиле кантри, наиболее часто передаваемых по радио. Это пришлось как нельзя кстати. В начале августа песня вошла в десятку хитов по версии журнала «Биллборд», и Паркер получил в свое распоряжение веский аргумент, чтобы устроить для своего артиста наилучший контракт: раз уж Пресли сумел пробиться в общенациональные хит-парады с пластинкой, записанной какой-то крошечной фирмой, ему суждено великое будущее.