Эмбрион. Поединок

Больше не вслушиваясь в происходящее за спиной, я бегом пересекла реку и, держась берега, пошла дальше. Заминировать, что ли, еще раз поперек всего русла? Не буду терять время, пригодится и на месте. Рюкзак стал легче совсем немного, еще целый мешок подарков для глупых людей. Как раньше у Деда Мороза была помощница Снегурочка, вот так и я теперь брожу по свету, щедро даря смерть.

Плохо себя вел? Хорошо? Это не важно, правда, папочка?

Ах, прости, тебя же съели крысы тогда, в подвале…

Первой показалась башня этого уютного поместья. Не очень большая, но резко выше самого дома, квадратная в сечении, она была сложена из серого камня. Сливалась бы с небом, но нет – площадка на самом верху была прикрыта деревянной крышей, выкрашенным алой краской конусом, упертым в облака. Вон даже колокол виднеется, а рядом с ним муравьиная фигурка человека. Звонарь не спит.

Впрочем, плевать. От него ни вреда, ни пользы, а вот с охраной периметра пора что-то делать. Когда в Колизее начнется самое веселье, они же прибегут и все испортят.

Свернув от реки направо, я прорвалась через кусты и вышла немного левее входа в поместье, оставшись незамеченной для охраны ворот. А теперь – как ни жаль с точки зрения потери времени – придется обойти ограду Колизея по часовой стрелке, методично убирая всех, кто там есть. Работа довольно грязная, но это и хорошо!

Люди Председателя полностью отвечали моим представлениям о них: сонные доверчивые мужички, даже не удивлявшиеся появлению непонятного человека.

– Эй, я – боец Председателя, товарищи! – Эта глупейшая, на мой взгляд, фраза давала подойти ближе. Главное, не допустить выстрелов – это может насторожить остальных. Я и не допускала. У любимого ножа был напарник, а уж в скорости я превосходила всю эту деревенщину втрое.

Изредка попадавшиеся собаки – через три поста на четвертый, где-то так, – доставляли не больше хлопот, чем люди. Доверчивые все. Смешные, они чего-то ожидают от жизни, хотя им ловить нечего. Слишком они доверчивые, чтобы жить дальше. После Черного дня должны выживать только сволочи, как мне кажется. Или – мои братья по Пламени, им позволено быть глупыми и неповоротливыми. Пусть.

Воля Черноцвета и право его.

Магазины я методично отделяла от автоматов и закидывала подальше в кусты. Если кто и найдет их в зарослях, то не раньше весны, а так долго я здесь не пробуду. Зато нулевые шансы для раненых, но не добитых – да, я спешила, извините! – поднять тревогу. При этом успевала ставить растяжки на гуляющей зигзагом тропинке вдоль ограды. Можно, конечно, было разрезать колючую проволоку и пройти внутрь периметра, но зачем?

Поединок так Поединок, зайду через ворота – вон их уже видно, кстати говоря. Хоть здесь охрана более-менее настороженная, но разве им это поможет…

Оставив на снегу три трупа – я стреляла, можно уже не таиться, – пошла по красной ковровой дорожке к крыльцу. Встречают празднично, я люблю цвет крови под ногами. Но людей не видно, что странно. Должен же быть распорядитель: рады тебя видеть, Охотница, кофе в постель, коня в стойло…

Впрочем, у меня нет коня. Эти звери вообще редкость после Черного дня. Но кофе-то предложить могли.

Дверь скрипнула и легко подалась на меня. Интересно здесь, весьма интересно. Особенно свежий покойник на полу прямо посреди холла. Шапка с красной лентой отлетела в сторону, из простреленной головы уже багровая лужица на полу, неторопливо растекающаяся к ступеням широкой лестницы на второй этаж, а в руке намертво зажата винтовка с пристегнутым штыком. Экий консерватизм, товарищи: «мосинка» – давно устаревшее средство убеждения.

Кроме мертвого коммунара – никого. И тишина, что и вовсе подозрительно: если здесь небольшая война в отдельно взятом поместье, то где же ее участники? Хотя плевать, конечно. Дверь я за собой прикрыла, оставив притянутую к ручке проволокой гранату. Сувенир для тех, кто идет за мной.

Я понятия не имела, кстати, идет кто-то или нет, но надо быть готовой к неожиданным открытиям. Осмотрела сюрприз и осталась довольна, пора уже и пройтись по огромному мрачному дому. Раз уж сюда пришла.

21

Беседы у камина

Почти часом раньше, чем Охотница начала свою кровавую жатву у периметра поместья, в удобных креслах, стоявших в главном зале Колизея, расселись владетели. Началась неторопливая беседа.

Ни одного из претендентов пока не видно, так почему бы четырем важным господам и одному не очень значимому – Садко примостился на стуле – не выпить перед началом Поединка? Тем более что на круглом низком столе, возле которого они и собрались, все было готово. Десяток бутылок на любой вкус – от настоянной на орехах самогонки до запыленных раритетов с плохо читаемыми этикетками, где мелькало «V.S.O.P.» и «X.O.».

Ах да, вон еще vatted malt.