Эмбрион. Слияние

– Ты же карту моих укрытий выучила? Ну вот, сейчас нам на Студенческую. Под гимназией делать нечего, да вы и сожрали там припасы, пока сидели. Началось наше знакомство с визита в схрон, им и продолжим. Не будем нарушать традицию.

– Главное, чтобы оно так же и не закончилось, – почему-то очень грустно сказала жена, и Ката охватило неприятное чувство: холод и ноющее ощущение пустоты внутри. Он поежился, но попытался улыбнуться, приободрить ее:

– Хватит, а то накаркаешь! Все хорошо будет. Пока мне в голову питомцы залезть не могут, мы в порядке. А там или Дервиша найдем, или еще что-нибудь выдумаем. Про схрон Голем должен знать, подойдет позже с Лешим. Брат – он вообще знает куда больше, чем говорит. Так что справимся.

Идти по мертвой улице с пустыми руками, зигзагами огибая ржавые автобусы, грузовики, навсегда застывшие посреди дороги, упавшие столбы с замерзшими усами рваных проводов, было непривычно. Сейчас бы пару хоть плохоньких, но стволов, чтобы быть готовыми к неожиданным встречам. Но пока это фантастика.

Плохая и совершенно не научная.

Ближе к площади Застава, знаменитой своим убежищем под офисной свечкой на перекрестке, стали попадаться замерзшие трупы. Вот небольшая стая мортов, не в добрый час бежавшая по своим охотничьим делам. Но, разумеется, никуда, кроме иного мира, не добравшаяся. Мужик в драном коротком тулупе, без обуви, шапки и малейших следов оружия – кто-то все хозяйственно прибрал, не иначе. Дикая свинья, так и застывшая возле зарослей каких-то кустов: пришла подкормиться, а тут излучение наповал, ну да.

– Мяса сколько… – протянул Кат. – А жрать охота. Давай попробую кусок отпилить, а в схроне поджарим?

Сломав один из двух хлипких ножей о промерзшую в камень тушу кабана, сталкер понял, что погорячился: здесь пила нужна. И пара свежих здоровых мужиков, чтобы на эдаком морозе урвать кусок чужой плоти. Нож пришлось выкинуть, теперь на двоих у них остались один сомнительный клинок, почти пустые рюкзаки и слабость. Срочно уходить, иначе так и до схрона не добраться.

– Через мост не пойдем. Там уже все простреливается сверху, а на «площади» любят пост устраивать на верхних этажах «свечки». Сейчас, может, и не станут, но рисковать не будем. Сворачиваем.

Пересекли железнодорожные пути, ржавые, заросшие кустами почище Центрального парка, нырнули в проход между бывшей больницей и тюрьмой. Кат принюхивался. Досюда, несмотря на прошедшие годы и мороз, уже доносился запах той самой, когда-то выпущенной на свободу химии из цистерн. Никакой войны не надо людям – глупости хватает. Хорошо, что вокзал под землей прошли, уже плюс в карму.

Городской изолятор временного содержания даже спустя столько лет после всеобщей катастрофы впечатлял высоченными бетонными заборами, обвисшей спиралью колючей проволоки – как ее, «егоза», кажется – поверху и мрачными зданиями самих блоков. Интересно, а заключенные тогда здесь так и остались или успели убежать? Кат внезапно подумал, что об их судьбе никто никогда и не говорил. Страна такая, видимо, здесь и свободные люди не в цене, кто же будет думать об участи каких-то зэков…

– Сейчас обойдем тюрьму и считай на месте. «Юбилейный» уже вон видно.

– Так мы круг сделали? – Филя вздохнула.

– Ну да. Бежать надо было, вот и убежали. Я от военных-то нас уведу, вряд ли кто лучше меня знает центр, а вот порчи меня беспокоят. Они через свою долбаную Сферу нас видят, если прижмут – не отобьемся. Я теперь не такой быстрый, как они, да и умения…

Он махнул рукой. Сбой программы Гнезда кроме того, что он заблокировал, как мог, голоса Ираиды и остальных питомцев, обернулся тем, что в ноосферу больше ни ногой. Да и скорость убавилась, и уставать начал опять, как… Как человек. Обычный, нормальный человек.

И хорошо, и плохо одновременно. Так бывает.

Схрон от посторонних был спрятан прекрасно. Здание – точнее, остатки округлого, похожего на болезненный нарост на лице центра пенсионного фонда – видно было издалека, в него время от времени заходили сталкеры и помимо Ката, да и жители центральных убежищ рыскали по окрестностям. Раньше, пока не стали питомцами. Но брать в сугубо офисной коробке было нечего: кабинеты, мертвые компьютеры, мониторы на стенах и бумаги. Кучи бумаг, в пластиковых скоросшивателях, покоробленных картонных коробках, на шкафах и внутри них, в которых остались никому не нужные сведения: кто, где и зачем работал, чтобы получить потом, в старости, хоть копейку от родной страны.

Толку во всем этом теперь? Вот особой популярностью здание и не пользовалось. Склад или магазин были бы гораздо полезнее, но так с любыми госучреждениями. Кат подозревал, что смысл этих многочисленных офисов и до Черного Дня был невелик.