Эмбрионы

У выбитого окна стоит рабочий стол с обугленными краями. Поверхность почти целая, хотя и покрыта толстым слоем пыли. Протираю её салфеткой, прихваченной из дома, и разворачиваю фольгу с бутербродами.

Удивительно, но здесь сохранился даже каркас кресла. Кожа давно содрана, но на сиденье клочками торчат остатки обивки. Вполне пригодно, чтобы сесть.

Яблоко громко хрустит в тишине.

Бутерброды приходится есть холодными. Вообще-то здесь можно развести огонь и что-то запечь. Но времени совсем мало. Скоро по улицам потекут ручейки сонных людей. Поэтому просто запиваю всё тёплым чаем.

Вдали пронзительно воет сирена. Полиция или скорая несётся кого-то спасать.

Внезапно моё внимание привлекает негромкий шум снаружи. Это уже рядом, и это точно человек.

Подхожу к проёму окна. Делаю это тихо, стараясь не выдать себя. Так крадётся кот, учуявший собаку. Осторожно выглядываю и вижу мужчину.

Вокруг здания есть бетонная площадка. Шириной метров двадцать. Не знаю, как её использовали раньше. Может, ставили машины или складывали продукцию.

Незнакомец притащил откуда-то несколько деревянных ящиков. На одном сидит. Второй водрузил на третий – получился стол.

Его голова опущена, а я на несколько этажей выше. Шанс, что он меня заметит, минимальный. Это хорошо.

Если он повернётся в мою сторону, я сразу спрячусь.

Наверное, это не совсем правильно – подглядывать за другим человеком. Но что мне остаётся делать? Выход из здания прямо за его спиной. Я не ниндзя, чтобы незаметно прошмыгнуть. Остаётся ждать и надеяться, что ему не взбредёт в голову зайти сюда и подняться по лестнице.

Хотя я именно так и поступил.

Теперь я вижу лицо незнакомца в профиль. Я старательно вглядываюсь. Время от времени он наклоняется и копошится в рюкзаке, стоящем у его ног.

У меня есть возможность рассмотреть другого человека. В последнее время такое случается редко. Зато всевозможные ботинки и кроссовки я изучил отлично.

Ему около пятидесяти. Я бы предположил, что он занимается спортом: он хорошо сложён. На макушке видна матовая лысина.

Но есть одна странность. Его одежда. Под пиджаком – чёрная рубашка с белой вставкой на воротнике. В американских фильмах так одеваются священники. Невольно, по привычке, я даю ему прозвище. Священник.

Вообще-то мне нужно повнимательнее рассмотреть его обувь, но с такого расстояния это невозможно.

Только теперь я обращаю внимание на то, что именно он доставал из рюкзака и выкладывал на столик из ящиков.

Вижу бутылку красного вина, бокал и какой-то круглый предмет. Не могу разглядеть, что это.

В следующее мгновение он опускается на колени, и до меня доносится невнятное бормотание. Наверное, так он молится.

Очень похоже на какую-то секту. Надеюсь, обойдётся без жертвоприношений. Становится не по себе. Уже жалею, что вышел сегодня из дома. Если задержусь, то придётся идти подворотнями, чтобы встретить как можно меньше людей.

Голос незнакомца становится громче, и я понимаю, что он молится на неизвестном мне языке. Потом он берёт с ящиков белый круг и поднимает над головой. Это лепёшка. Он разламывает её и кладёт обратно.

Теперь в его руках бокал с красным вином. Он вскидывает руку и громко кричит три раза:

– Жизнь в крови! Жизнь в крови! Жизнь в крови!

От этих воплей по всему телу пробегают мурашки, но я не могу оторвать взгляд.

Он опрокидывает бокал – и вино выливается тонкой струйкой. Затем садится за стол и спокойно ест лепёшку.

В этот момент я делаю неосторожное движение рукой. Маленький камешек срывается вниз и громко ударяется о бетон. Я успеваю присесть, прежде чем странный мужчина обернётся.

Сердце стучит так сильно, что прижимает меня к стене. Так проходит несколько минут. Сидеть на корточках неудобно, ноги затекают, но самое главное – солнечный свет заполняет комнату. Очень хочется быстрее очутиться дома.

Наконец я не выдерживаю и осторожно выглядываю через оконный проём. Ящики стоят, но рядом никого нет.

Тихонько спускаюсь по лестнице. Всё тело напряжено: мне кажется, что кто-то может наброситься на меня.

Подхожу к месту странного ритуала. Нужно убедиться, что мужчина был на самом деле и мне не привиделось.

Страх сойти с ума – один из самых навязчивых. Приходится всё время проверять происходящее: не рехнулся ли ты окончательно. Так мальчишки осторожно пробуют ногой первый лёд.

На верхнем ящике рассыпаны крошки и лежат маленькие кусочки чего-то печёного. Беру один и растираю между пальцев. Очень похоже на обычную пшеничную лепёшку, только суховатую на ощупь.

Оглядываюсь и вижу тёмный, напоминающий свернувшуюся кровь след от вина.

Делаю пару снимков на телефон, чтобы позже показать Серёге. Пусть подтвердит, что тоже это видит.

Разворачиваюсь и быстрым шагом иду в сторону дома. Хотя день только начинается, на сегодня мне достаточно приключений.

Глава вторая

Тик-так. Тик-так. Секундная стрелка настенных часов движется в одном ритме с постукиванием моего сердца. Ровно шестьдесят ударов в минуту. Значит, я спокоен и терапия хоть немного помогает.

Этот кабинет – одно из немногих мест, где я чувствую себя в безопасности. Правда, так было не всегда.