Эмигрант

Когда наконец кортеж тронулся, Жорот хмыкнул — в аэрокаре не было ни Ларсена, ни Варда — любовника Лотты. Зато присутствовал Регьен. Это надо так понимать, что, в случае чего, с ним особенно церемониться не станут?

— Господин маг, ваши выводы не верны, — устало сказала королева.

— Какие именно?

— Вы посчитали, в связи с присутствием господина Регьена, вероятно, что на вас будут давить… Ничего подобного не случится, даю слово. Я бы предпочла беседу вдвоем, но это невозможно по многим причинам. И господин Регьен в качестве третьего лица сейчас — наиболее рациональный вариант.

Колдун склонил голову. Он, безусловно, королеве не поверил. Но сама подобная постановка ею вопроса его позабавила.

— Ваше Величество, вы согласитесь ответить на мои вопросы?

— Да.

— Вы понимаете, что я определю, если вы скажете неправду?

Лотта посмотрела на собеседника с раздраженно-усталым выражением.

— Простите. Вам известна причина смерти Кецетина?

— Его убила я, — Лотта, порывшись в сумке, достала замшевый мешочек и передала его колдуну.

— Откройте — это безопасно.

Жорот распустил завязки и вынул изогнутую желтоватую трубочку, обломанную с одной стороны. Посмотрел на нее и вложил обратно. Вернул мешочек королеве, и, откинувшись, помассировал виски. Все оказалось проще некуда. К Лотте каким-то образом попал фиал Кецетина — предмет, который создавал любой маг, как только становился самостоятельным. Или, что точнее, он просто появлялся, вне зависимости от желания мага. Их хранили как зеницу ока — достаточно было разбить вещицу или надколоть — фиалы были из вещества, напоминающего стекло — и маг-создатель фиала умирал. Без вариантов.

— Зачем? — наконец спросил Жорот. — Понятно, что вы конфликтовали и не хотели видеть Кецетина рядом. Но он собрался уехать. Почему вы его просто не отпустили?

— Вы действительно глупец или просто прикидываетесь? — холодно поинтересовалась Лотта. — Выпустить могущественнейшего мага из-под своего контроля? При том, что он имеет все причины меня ненавидеть? Учитывая всю информацию, которой он обладает?

— Боги… Существуют специальные клятвы, которые полностью могут вас обезопасить!

— Существуют способы обхода этих клятв! Если лучший друг и ровесник Кецетина стал Черным — да, именно он уничтожил мою семью! — как можно поручиться за него самого? А Черного уже никакая клятва не удержит — и вы это прекрасно знаете!

Колдун покачал головой:

— Я НЕ ЗНАЮ, практически ничего о Черных. И не понимаю, откуда вы… — он вдруг прищурился, — Целесина.

— Именно. Надеюсь, ее свидетельствам вы доверяете?

— Что вы понимаете под «свидетельствами»? Отдельные факты, касающихся возможностей Черных? Не могла же она свидетельствовать, что Кецетин собирался практиковать человеческие жертвоприношения!

— Мне достаточно «отдельных фактов», как вы их называете! Да, вроде бы, даже уедь Кецетин, я обладала возможностью защититься от него, в случае необходимости. Во-первых, ваши клятвы. Во-вторых, фиал, который хранится в нашей семье уже больше четырехсот лет. Но Кецетин ненавидит меня — по многим причинам. Перечислять их я не стану. Кроме того, он маниакально самолюбив, сложившаяся ситуация выводила его из равновесия. И переломить ее в свою пользу он мог только одним способом, зато беспроигрышным! Клятвы для Черных теряют свои силы. А фиал исчезает в момент первого жертвоприношения — где бы он не находился — переходит в ведение их сил. И, между прочим, по прогнозу Целесины вероятность такого исхода была — 30–40 процентов!

Жорот молчал.

— Я пыталась сделать все, что могла. Предложила ему перейти к брату мужа — чем не выход? Он немного потерял бы в положении и оставался бы под моим контролем — это меня бы устроило! Но он ничего не хотел понимать, словно…

— Зачем вы мне это доказываете? — перебил королеву колдун. — Вы приняли решение, вы его осуществили. Смысл вашей, столь эмоциональной, речи?

Лотта устало выдохнула.

— Я хочу, чтобы вы остались у меня на службе. Вы мне нужны, Жорот.

Колдун усмехнулся:

— Вы это всерьез? И какими способами вы собираетесь меня в этом убеждать?

Королева твердо встретила его взгляд.

— Никакими. Я прошу вас остаться.

— Вынужден отказаться, — не менее твердо отозвался колдун. — Согласно контракту, я буду выполнять свои обязанности еще в течение месяца, после чего считаю себя полностью свободным от обязательств в отношении вас и вашей семьи.

Лотта прикрыла глаза.

— Как я понимаю, ничем заинтересовать вас, чтобы вы изменили свое решение, я не смогу.

— Увы.

— Вы можете объяснить причины, по которым отказываетесь от службы? — королева вновь повелительно уставилась на колдуна.

Тот мысленно поморщился — что она добивается? Можно подумать, сама не понимает…

— Существует предел, после которого я стараюсь с людьми не поддерживать отношений — ни личных, ни деловых, никаких. И смерть Кецетина находится за этим пределом. Я не приемлю, когда человеческие жизни ставятся пешками в игре и размениваются просто потому, чтобы «чего не вышло». Как не патетически это для вас звучит.

— То есть, вы разрываете контракт исключительно из-за нежелания иметь дело конкретно со мной?