Эмигрант с Анзоры

— А тебе удивительно? — спросил я. Айронг кивнул. У меня внутри все трепетало. Я, честно говоря, даже не ожидал, что скарж со мной разоткровенничается — хотя бы так. Видимо, это у него от полного одиночества, он, вроде бы, здесь совсем один живет, без своих. Я боялся спугнуть эту его неожиданную откровенность и в то же время хотел продолжить разговор.

— А что тебя удивляет здесь?

— Вот вы, например, — сказал скарж, — видишь… у вас нет никакой воинской культуры, никакой духовности…

— Как это нет духовности? — обиделся я, — у нас пол-отряда в христианской церкви состоит, это что — не духовность?

Скарж покачал головой.

— Я не о том. Я о воинском состоянии духа. У вас этого нет. А ваша церковь, сколько я знаю, учит совсем другому.

Я вспомнил Герта и усомнился в словах скаржа. Хотя, с другой стороны, действительно… не убий… подставь левую щеку… Это тебе не скаржская вера в Вечного Дракона и во что-то там еще.

— Да и не связана никак ваша церковь с вашей работой, — продолжал скарж, — у нас же все пронизано воинским духом, все воспитание, с раннего детства, вся жизнь.

— Ну что ж, — философски сказал я, — все народы живут по-разному.

— Я бы сказал… только не обижайся… вы скорее на наших краалов похожи.

— А что, это должно быть обидно? — удивился я. Скарж неопределенно покачал головой.

— Ну… у нас это бы считалось оскорблением. Но это, конечно, наша специфика, — поспешно добавил он. Потом подумал и сказал.

— Вы все разные. Очень разные. Но вот этот ваш образ жизни… общий… он не способствует, как мне кажется, росту воинского духа.

Я подумал, что на Анзоре у нас очень даже воспитывали этот самый воинский дух. А как его здесь воспитывают — я не знаю.

— Ну и что же тебя удивляет? — спросил я.

— То, что вы — самая сильная в военном отношении цивилизация Галактики. То, что вы, я говорю о вашем отряде, собираетесь воевать с каким-то очень сильным противником.

Мне стало как-то не по себе. Меня будто обвинили в некомпетентности, и что самое смешное, скарж не так уж неправ. Мы по сравнению с ним не очень-то владеем рукопашным боем. Даже наши мастера — Арнис, Гэсс, Мира, Иволга. Да уж, куда нам… как мы можем браться за такие дела.

Я посмотрел на Айронга.

— А ты вступай в наш отряд, — сказал я, — и иди воевать с нами. Тебя возьмут, я думаю. Не откажут.

— У меня свой путь, — неторопливо ответил скарж. Я кивнул. Действительно. У каждого свой путь. У нас, например — воевать с сагонами. Что тут сделаешь? Если мы не умеем чего-то — надо учиться. А если учиться уже поздно…

Да чего стоит все хваленое воинское искусство этого скаржа, все его навыки и умения, и реакция, и даже владение своим телом — рядом с Цхарном? Скаржи так же легко становятся эммендарами и добровольными слугами сагонов, как и люди… прецеденты известны.

А что поможет нам? Что поможет мне, когда я окажусь рядом с Цхарном?

Честно говоря, не знаю и понятия не имею. Но не идти все равно нельзя. Иначе рано или поздно Цхарн придет сюда.

— Мне жаль, что не удается… не удастся дать вам владение своей… э… энергетической основой, — похоже, скарж с трудом подобрал слово на линкосе, — у нас нет времени на серьезные медитации. И ваши наставники попросили меня давать побольше конкретных практических приемов борьбы, но это наивно, они не понимают, что суть совсем в другом.

— У нас мало времени, — сказал я, — видимо, поэтому. А что, Айронг, на самом деле все так ужасно? Мы совсем никуда не годимся?

Скарж слегка улыбнулся.

— Да нет, Ландзо, почему же…

По-моему, он это сказал из вежливости. И тут же заговорил снова.

— В северных горах Кроона… а я родом оттуда, Ландзо… есть мудрые, знающие Путь. Пойми, драки — вовсе не главное. Наши сурги творят чудеса… то, что вы называете телепортацией, предвидение будущего. Настоящее владение энергетической основой дает всемогущество.

— Сагоны вот тоже всемогущи, — согласился я.

— Сурги не похожи на сагонов, — возразил Айронг.

— Это реально помогает вам сопротивляться сагонам? В вашей истории были случаи успешного сопротивления? Вообще ты уверен, что вот эти сверхспособности, владение основой — помогут?

Айронг долго молчал. Потом спросил.

— Хорошо. На что же вы надеетесь?

У развилки мы распрощались со скаржем. Он пошел домой, а я побрел вдоль аллеи, сбоку затененной голубыми кронами артиксийских биарринов, с узкими стреловидными листьями. Аллея была вся вымощена полупрозрачным белым кварцем и казалась ледяной, но камни были шершавыми и не скользили. Мимо меня медленной рысью, громко стуча подковами, проскакали двое всадников на красивых серых конях. За ними неторопливо бежала рыжая крупная собака. Я проводил всадников взглядом. Листва надо мной, фантастически голубая, почти сливалась с небом. Где-то в глубине парка шумел ручей, его не было видно отсюда, но звонкий плеск воды, бегущей по камням, доносился отчетливо.

Айронг как-то расстроил меня. Потому что я не смог ответить на его вопрос. Что-то пробормотал, конечно, но на самом деле не смог. Я понимал, что он имел в виду. Об этом у нас были неоднократно разговоры с Дэцином, да и читал я много на эту тему.