Эмма

"I am very glad, indeed, my dear, to hear she is to be so comfortably settled.	— Весьма рад слышать, душа моя, что у нее все устроилось так благополучно.
Mrs. Elton is very good-natured and agreeable, and I dare say her acquaintance are just what they ought to be.	Миссис Элтон — добропорядочная, любезная особа, и я уверен, что ее знакомые — достойные люди.
I hope it is a dry situation, and that her health will be taken good care of.	Надеюсь, их дом стоит на сухом месте и они будут хорошенько заботиться об ее здоровье.
It ought to be a first object, as I am sure poor Miss Taylor's always was with me.	Это — первейшая их забота, как моею, конечно, всегда было здоровье бедной мисс Тейлор.
You know, my dear, she is going to be to this new lady what Miss Taylor was to us.And I hope she will be better off in one respect, and not be induced to go away after it has been her home so long."	Подумай, душенька, ведь она станет для этой новой дамы тем, чем для нас была мисс Тейлор. Только надеюсь, в одном отношении ее судьба сложится удачнее — что ей не придется покидать гнездо, в котором она прожила столько лет.
The following day brought news from Richmond to throw every thing else into the background.	Следующий день принес с собой новость, которая оттеснила все прочее на задний план.
An express arrived at Randalls to announce the death of Mrs. Churchill!	В Рэндалс прибыл нарочный из Ричмонда с сообщением, что миссис Черчилл скончалась!
Though her nephew had had no particular reason to hasten back on her account, she had not lived above six-and-thirty hours after his return.	Хотя у ее племянника не было позавчера особых оснований торопиться из-за нее назад, но случилось так, что по его возвращении она прожила "еще лишь тридцать шесть часов.
A sudden seizure of a different nature from any thing foreboded by her general state, had carried her off after a short struggle.	Ее, после недолгого сопротивленья, унес внезапный приступ — иной природы нежели ее обычные недуги, и оттого непредугаданный.
The great Mrs. Churchill was no more.	Всемогущей миссис Черчилл не стало.
It was felt as such things must be felt.	На известие об этом отозвались так, как и принято отзываться на подобные известия.
Every body had a degree of gravity and sorrow; tenderness towards the departed, solicitude for the surviving friends; and, in a reasonable time, curiosity to know where she would be buried.	Все притихли, присмирели, взгрустнули об усопшей, посочувствовали ее близким и во благовременье, приободрясь, полюбопытствовали, где ее похоронят.
Goldsmith tells us, that when lovely woman stoops to folly, she has nothing to do but to die; and when she stoops to be disagreeable, it is equally to be recommended as a clearer of ill-fame.	Голдсмит учит, что коль красавица запятнала себя грехопаденьем, ей ничего не остается, как умереть, — это средство обелить себя столь же действенно, когда красавица запятнана самодурством.
Mrs. Churchill, after being disliked at least twenty-five years, was now spoken of with compassionate allowances.	Двадцать пять лет миссис Черчилл терпеть не могли — теперь, задним числом, ей многое простилось.
In one point she was fully justified.	По одному пункту она была оправдана полностью.
She had never been admitted before to be seriously ill. The event acquitted her of all the fancifulness, and all the selfishness of imaginary complaints.	Смерть доказала, что обвинения в капризах и самодурстве, якобы вызванных недомоганьем, — чистый поклеп.
"Poor Mrs. Churchill! no doubt she had been suffering a great deal: more than any body had ever supposed—and continual pain would try the temper.It was a sad event—a great shock—with all her faults, what would Mr. Churchill do without her?	«Бедная миссис Черчилл!Настрадалась, должно быть — никто и не предполагал, — конечно, от постоянной боли портится характер. Печальная история — такое потрясение, — и каково-то будет без нее мистеру Черчиллу?
Mr. Churchill's loss would be dreadful indeed.	При всех ее недостатках, для мистера Черчилла это ужасная потеря.
Mr. Churchill would never get over it."—Even Mr. Weston shook his head, and looked solemn, and said,	Нет, мистеру Черчиллу не оправиться от такого удара».Мистер Уэстон и тот крутил головой, хмурил брови, приговаривал: