Читаем Эмоции в розницу полностью

Ещё через минуту, на протяжном выдохе я покинула Центрополис, оставляя за спиной всю свою прежнюю жизнь. Впрочем, кое-что от прошлого я прихватила с собой в жизнь новую: запасную компьютерную консоль, на которую успела перекинуть всю важную информацию, и собственный портрет, написанный рукой Грега. О том, чтобы вывести со своего бывшего счёта хотя бы часть денег, не могло быть и речи: я осознавала, что финансы Миранды Грин находятся под неусыпным наблюдением. И любые подозрительные движения по счёту неблагонадёжной гражданки ОЕГ в преддверии её смерти, а тем более после неё, сразу дадут повод в этой самой смерти усомниться.

* * *

Поскорее оказаться в объятиях Грега, услышать его спокойный мягкий голос, способный как унять, так и всколыхнуть целую бурю чувств – вот чего мне хотелось больше всего на свете. Кажется, я вообще думала о нём ежечасно. И даже в те моменты, когда над всем моим побегом нависала угроза срыва, сильнее всего я переживала именно о том, что больше никогда не увижу Грега. Я видела в этом персональный конец света.

Но как бы ни было сильно моё желание поддаться соблазну и поступить так, как будет хорошо лично мне, этого нельзя было делать. Я не имела права подставлять его. За мной могли следить. Что если Альберт только того и ждал, чтобы я дёрнула в резервацию, а там бы он выследил всех, с кем я была знакома, и, возможно, нашёл бы доказательства их вины в преступной деятельности против государства? Исходя из таких рассуждений, я решила направиться подальше – в Северный-2 и провести там какое-то время, чтобы убедиться, что моя «смерть» не вызвала сомнений и реальных зацепок у служб, и что «Зоркие» не проследили никакой связи между мной и Эшли Кроутон. Если же, вопреки моим надеждам, охота за мной продолжится, придётся снова запутывать следы и бежать ещё дальше. Я подумывала даже о том, чтобы скрыться в резервации эмпатов вблизи какого-нибудь более отдалённого от столицы города, возможно, в районе Западных гор. Надеялась со временем, если повезёт, вернуться в трущобы близ Центрополиса и разыскать Грега. Но будет ли он ещё помнить обо мне? Кто я для него?

Кстати, кто я вообще теперь?

Судя по данным в электронном профайле, Эшли микробиолог, однако, по всей видимости, не самый успешный. Её номер в рейтинге специалистов отрасли болтался где-то между полутора и двумя тысячами. Этого ей хватало на жизнь в пятнадцатом кольце Центрополиса, однако в провинциальном городе-сателлите Северный-2 она вполне могла бы позволить себе апартаменты гораздо ближе к центру.

Я же приняла рассудительное решение не шиковать: сняла на пару дней гостиничный номер неподалёку от окраины города. Денег на моём новом электронном счёте было не так чтобы много, а найти официальную работу теперь для меня становилось проблемой. Знаниями в микробиологии я не обладала, но и взять на аутсорс какой-либо IT-проект теперь тоже не могла. Я решила, что пока не придумаю, как буду дальше зарабатывать на жизнь, стану как можно бережнее относиться к имеющимся средствам. В очередной раз я похвалила себя, что предусмотрительно выбрала для смены личности гражданку без родственников – без живых родителей в том числе. Ей – то есть мне – не нужно отчислять им половину дохода, а значит, пока что можно расслабиться и не слишком переживать о его размерах.

Первые сутки в гостинице я маялась, не зная чем себя занять в отсутствии привычной работы. Отключив надоедающий браслет, я проспала больше полусуток. А после этого развлекалась тем, что разъезжала по окрестным кафешкам, пробуя всевозможную еду, которая на вкус была, как и в Центрополисе, одинаково ватной.

Но совершенно расслабиться и предаться праздному состоянию я не могла, и уже через сутки начала штудировать те базы ОЕГ, в защите которых сумела обнаружить прорехи. Моей целью было выяснить, числится ли Миранда Грин в списке живых, пропавших без вести или разыскиваемых преступников. Ту же самую информацию я искала и в отношении Эшли Кроутон. Однако делать прямые запросы по конкретным гражданам было рискованно, поэтому приходилось мудрить – запрашивать целые массивы данных, среди которых я чуть ли не вручную делала выборки. Это отнимало уйму времени, но в целом я была даже рада – такая монотонная работа давала успокоение уму, отсекая навязчивые мысли и тревоги.

В конце концов, мои поиски увенчались однозначным успехом: Миранда5784eh Грин была аннулирована во всех базах и рейтингах. Не скрою, что потеря места в ТОП-20 лучших IT-специалистов мира оказалась для меня болезненной, но я заранее понимала, что избежать этого можно было лишь согласившись на брачный контракт с младшим Лобзовским и навсегда забыв о Греге. Это того не стоило. Совершенно точно не стоило.

Перейти на страницу:

Все книги серии EWA. Фэнтези-прорыв

Эмоции в розницу
Эмоции в розницу

Жизнь Миранды Грин круто меняется после знакомства с Продавцом эмоций. Мира – врождённый алекситимик, эмоционально-немой человек. Впрочем, как и остальные граждане Объединённого Евразийского Государства. Здесь каждый знает: отсутствие эмоций – прекрасный дар эволюции, признак личной эффективности. Но в мире ещё остались и эмпаты – бесправные «не-граждане», по-прежнему способные чувствовать. Некоторые из них научились продавать эмоции алекситимикам с помощью секретной программы вопреки запрету «Зорких» – службы безопасности ОЕГ. Ради достижения вершины IT-рейтинга, Мира стремится разгадать скрипт программы эмпатов. Для этого она идёт на сделку с Продавцом эмоций. Но после погружения в водоворот запретных чувств – своих и чужих – Мира сталкивается с новыми тайнами, от разгадки которых зависят жизни миллиардов людей. Действительно ли её алекситимия врождённая? Кому служит её отец, офицер «Зорких»? И кто на самом деле управляет единственным государством Земли? Или правильнее спросить не КТО, а ЧТО?

Юлия Волшебная

Славянское фэнтези

Похожие книги

Там, где нас нет
Там, где нас нет

Красноярский писатель Михаил Успенский трижды становился обладателем премии «Золотой Остап». Одну из этих наград в номинации «за самую сметную книгу года» принес ему роман «Там, где нас нет». От остроумной пародии до лихой забористости, от тонкой иронии до бесшабашного зубоскальства – юмор Михаила Успенского не знает границ и бьет без промаха. Каждая страница приключений славного витязя Жихаря – это повод для новой читательской улыбки или взрыва безудержного хохота. Раньше так смеялись лишь ТАМ, ГДЕ НАС НЕТ.Читайте эту книгу в светлое время суток, иначе рискуете разбудить хохотом отшедших ко сну соседей за стенкой. Перед вами – то ли мастерская пародия на «фэнтезийные» романы, то ли отточенная «игра в бисер», от ли идущее от скоморошества лихое славянское зубоскальство. А может, и все вместе – и что-то еще неопределимое, что только и делает человека талантливым. Итак.«Вороны в тот день летели по небу не простые, а красные. Примета была самая дурная…»Александр Бушков.

Михаил Глебович Успенский

Славянское фэнтези