Эмоциональность. Как чувства формируют мышление

Этот другой подход и обеспечили эмоции. В рефлекторной схеме тот или иной триггер (например, молоко пахнет немножко кисловато, но я не ел много дней, а вокруг может не найтись другой пищи и воды) производит точно подходящую автоматическую реакцию (например, выпить такое молоко). Эмоции действуют иначе. Триггеры – штука более обобщенная (жидкость смотрится и/или пахнет странно), а их прямой результат – не действие, а некоторая эмоция (легкое отвращение). Затем мозг оценивает эту эмоцию, а попутно и другие факторы (я не ел много дней; вокруг может не найтись другой пищи и воды), и просчитывает реакцию. Это устраняет необходимость в громадном реестре фиксированных правил «триггер/реакция». Оно же обеспечивает и гораздо большую гибкость: можно рассмотреть множество разных реакций (в том числе и бездействие), а затем принять обдуманное решение.

Определяя реакцию на эмоцию, наш мозг учитывает множество факторов; в приведенном примере – остроту голода, нежелание отправляться на поиски другой пищи и прочие обстоятельства. Вот тут в происходящее вмешивается разум: после того, как возникла эмоция, наше поведение вытекает из умозрительных расчетов, основанных на фактах, целях и логике, а также на эмоциональных факторах. В сложных обстоятельствах именно сочетанием эмоций и рациональности определяется наиболее действенный путь к оптимальному ответу.

У высших животных эмоции играют и другую важную роль: они позволяют возникать отсрочке

реакции на событие, вызвавшее ту или иную эмоцию. Благодаря этой отсрочке мы успеваем применить рациональное мышление и стратегически умерить свою инстинктивную реакцию на событие или же отсрочить ее, подождать более подходящего времени. Допустим, вашему организму требуется питание. Вы видите упаковку «Доритос». Рефлекторная реакция – сожрать их не раздумывая. Но поскольку эволюция добавила в этот процесс дополнительный этап, когда организму нужна еда, вы не поглощаете автоматически любое съестное в поле зрения. Вы сперва ощущаете эмоцию голода[30]. Эта эмоция подталкивает вас к тому, чтобы приняться за еду, однако теперь вы реагируете на ситуацию не автоматически. Вероятно, вы осмыслите свои обстоятельства и откажетесь от «Доритос», чтобы за ужином осталось место для двойного чизбургера с беконом.

Или вспомним, как вы поступаете, если представитель компании кабельного телевидения ведет себя чрезвычайно непокладисто, когда вы звоните с каким-нибудь вопросом в службу поддержки. Если бы люди действовали рефлекторно, вы, быть может, вышли бы из себя и сказали что-нибудь вроде «да пошел ты к черту, идиот». На самом же деле поведение представителя компании побуждает вас пережить некоторую эмоцию – гнев или раздражение. Эта эмоция окрашивает то, как ваша психика отображает ситуацию, однако позволяет вашей рациональной самости внести свой вклад. Возможно, вы все равно выйдете из себя, однако это действие не будет автоматическим. А быть может, пренебрежете этим импульсом и скажете, глубоко вздохнув: «Я понимаю, что у компании такая политика, но давайте я объясню, почему она в моем случае неприменима».

Эмоции способны действовать так же и у нечеловекообразных животных, особенно у приматов. Обратимся к книге «Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов» этолога Франса де Вааля. Если вы шимпанзе, книга покажется вам жуткой. В ней де Вааль описывает, как юный самец, возбужденный восприимчивой к нему самкой, будет выжидать, а затем, с ее помощью, найдет способ спариться не на виду у доминирующих самцов, способных его за это наказать[31]

. Вместе с тем, если альфа-самец, занимаясь дежурным обыскиванием шерсти своих сторонников, сталкивается с вызовом от самца помоложе, он способен запросто пренебречь им и нанести ответный удар назавтра. А мать-шимпанзе, если какая-нибудь обезьяна-подросток отберет у нее малыша, будет преследовать ее, пока не выдастся возможность отобрать ребенка без риска его поранить.

Вот что говорит Дейвид Эндерсон, профессор Калифорнийского технологического института, член Национальной академии наук: «В рефлекторном действии на очень конкретный стимул возникает конкретная реакция – и возникает сразу же. Это хорошо, если приходится иметь дело только с такими стимулами и никаких других реакций, кроме этих, не требуется. Но в некоторой точке эволюции организмам потребовалось большая гибкость, и для этого развились эти строительные элементы – эмоции»[32].

Плачут ли плодовые мушки?

Неудивительно, что Эндерсону интересна роль эмоций не только у людей, но и у эволюционно примитивных организмов. Его первый исследовательский проект, выполненный еще в вузе в 1970-е, был посвящен молекулярным сигналам у гребешков при столкновении с их заклятыми врагами – морскими звездами[33]. Для Эндерсона ключ к пониманию эмоций – как раз в таких исследованиях. Он пытается объяснить, почему биологические обработчики информации (то есть живые организмы) развили у себя способность к эмоции и как эмоция влияет на эту самую обработку информации (то есть «мышление»).