Читаем Эмпириомонизм полностью

Как было уже упомянуто, труд не есть просто иннервация, его необходимый момент составляет сознание цели. Анализировать понятие цели, излагать генезис реальной телеологии жизни мы здесь не станем, так как это много раз делалось другими и представляет вещи достаточно известные. Для нашей задачи существенно вот что. «Цель» есть комплекс-образ, который с большей или меньшей степенью ясности и полноты сопутствует всем волевым комплексам, входящим в данный процесс труда. Это — «представление», а не «восприятие», т. е. образ, не находящийся в непосредственном соотношении с какими-нибудь воздействиями среды, которые бы в нем ближайшим образом «отражались» и прямо его «вызывали» в психическом поле, а косвенное и производное

отражение таких воздействий. Комплекс-«цель» обладает, вообще говоря, положительным аффекционалом или, по крайней мере, наименьшим отрицательным по сравнению со всеми, которые с ним конкурируют в данной психике. Именно благодаря такому аффекционалу цель, так сказать, фиксируется в сознании на время трудового процесса.

Представление цели «определяет» собою трудовые акты. Из числа возникающих волевых комплексов-стремлений в психике удерживаются и развиваются до степени «действий» те, которые находятся в соответствии с комплексом-целью, т. е. в соединении с ним представляют наибольший положительный или наименьший отрицательный аффекционал; те же, которые находятся в противоречии с этим комплексом, т. е., комбинируясь с ним, дают менее благоприятный аффекционал, устраняются в конкуренции с первыми. Ясно, что все это — прямой результат психического подбора, результат, который мог бы быть теоретически предусмотрен на основании данного принципа.

«Цель» определяет собою трудовой процесс таким образом, что она им «достигается». Это значит, что в результате труда представление

цели (осуществляемой) сменяется восприятием цели (как осуществленной). Отношение психической системы к ее «среде» существенно изменяется в определенном пункте: переживание, которое не имело для себя прямо соответствующего комплекса в этой среде, теперь его имеет; оно становится непосредственным
переживанием. Колонист, положим, строит дом. Дом-цель есть только представление, более или менее бледный производный комплекс, образованный психикой из материала прежних непосредственных переживаний (восприятия раньше виденных домов и т. п.). Дом построенный означает массу непосредственных восприятий, первичных переживаний, являющихся в свою очередь живым материалом для еще большей массы переживаний вторичных, производных[118].

Труд как процесс достижения цели есть процесс приспособления

. Другими словами, изменяя отношения комплексов «психики» и «среды», он изменяет их в сторону большей взаимной гармонии этих двух рядов. Так, постройка дома приводит к тому, что из психического опыта колониста устраняется масса восприятий «неприятного» характера — холод, сырость и т. д. и сменяется восприятиями «приятными». В результате является повышение жизнеспособности психической системы, возрастание ее энергии. Конечно, иногда труд дает совсем иные результаты. Но для вопроса о психическом развитии, его средствах и путях важно то, что относится к полезному труду, успешному, повышающему энергию системы.

Теперь наш анализ выяснил нам достаточное количество данных, чтобы, опираясь на идею психического подбора, сделать некоторые определенные выводы о значении полезного труда в деле преобразования психической системы.

Труд означает затрату энергии психической системы как со стороны ее главной («сознательной»), так и со стороны подчиненных, побочных («вне-сознательных») координаций. Затрата энергии ведет к отрицательному психическому подбору. И подбор этот совершается тогда не только в поле сознания. Как мы выясняли, внесознатеяьные координации переживаний организованы по тому же ассоциативному типу, по какому и главная координация; а следовательно, и они подлежат такому же психическому подбору. Этот подбор не воспринимается в виде «удовольствия» и «страдания» по той же причине, по какой не воспринимается в таком виде психический подбор, протекающий в чужой психике, потому что он совершается в пределах иной координации, не той, которая составляет содержание психического опыта данного лица. Тем не менее он неизбежно совершается, и в разбираемом нами случае именно как подбор отрицательный. Естественно, что он приносит с собою и свою типическую тенденцию развития системы: это тенденция гармонизирующая, «монистическая». При этом ее действие простирается не только на главную координацию, но также не в меньшей или даже в большей степени — на координации подчиненные, второстепенные.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука