Эней

Галга вернулся через несколько часов, вылетел из щербины в старой колонне. Митра сидел поодаль, задрав ноги на камень, на его коленях лежала схимма, стило над ним так и мелькало. Эней лежал на плите, вокруг него хлопотала Тромера. Она нарвала травы, листьев, все это тщательно перетирала в ладонях, смешивала с глиной и получившимся составом натирала распростертое на плите тело. Выглядел сейчас воин весьма причудливо, но лицо его было спокойно. Он, казалось, спал.

— Тебя никто не видел? — озабоченно спросил Митра.

— Нет, я далеко не стал ходить. И так все ясно.

— Кто?

— Двое. Аполлон и Афина.

Митра покачал головой, но ничего не ответил. Галга пошел было к Тромере, но нарвался на ее неприязненный взгляд и обиженно отошел.

— Че решили-то? — несмело обратился он к Митре.

— Пока ничего. Тромера за ним присмотрит.

— И что, он так тут и валяться будет до скончания века? Неужто способа нет?

— Нужно что-то… — Митра описал стилом в воздухе замысловатую кривую. — Что-то такое, что привлечет к Энею внимание людей. Много внимания. И тогда, в тот момент, когда через него будет проходить много силы, только тогда можно попробовать это все порвать. Не раньше и не позже.

— А потом что?

Митра пожал плечами.

— Представления не имею.

Он снова углубился в образы, что роились над схиммой. Галга шмыгнул носом и уселся на траву.

— Он что-то говорит! — громко прошептала Тромера.

— Чего?

— Непонятное что-то.

Она наклонила голову к самым губам воина, прикрыла глаза, потом начала декламировать, повторяя за ним:

— Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои — Роком ведомый беглец — к берегам приплыл Лавинийским… Дальше не разобрать!

— Бред какой-то, — проворчал Галга.

— Может, и бред, — негромко, словно сам себе сказал Митра. — А может, и нет. Ты, Тромера, запиши это все на всякий случай. Пригодится.