Энгус: первый воин

Железо бурлило, призывая Колумбу принять участие в ритуале. Монах приблизился к котлу и поднял священное гвоздие к небесам, призывая божественные силы. Медленно он позволил ему упасть в пылающую лаву алтаря перерождения. Пока гвоздь, вращаясь, падал в воздухе, перед мысленным оком священника прошли видения, буря образов. Он видел Крест и приколоченного к нему тремя священными гвоздями Христа, с терновым венцом на голове. Пронзив тело Христа, каждый из гвоздей пропитался силой. Один из них теперь должен был погрузиться в кипящий котел, отдавая силу металлу и становясь с ним единым.

Меуриг, Завывающий Ветер, приблизился к особому плоскому камню, что лежал неподалеку от круга, и пропел слова, смысла которых Колумба не уловил. Он окропил камень водой из своего меха, словно освящая его. Остальную воду он вылил в углубление в скале, чтобы пробудить силу камня.

Яркость льющейся воды вновь обратила Колумбу ко Христу в минуты Его агонии. Он увидел лицо, покрытое потом, выступившим от Его страстей. Вода, стекавшая по Его телу, была силой жизни, и ее отнимали у Него те, кого Он больше всего любил, великодушно приглашая всех в вечную жизнь, к встрече с Отцом и взамен получая крестные муки. Монах зарыдал. Этот маг давно уже вверил свою жизнь Пастырю.

Следуя древнему ритуалу, сложившемуся тысячелетия назад, Карадок, Священная Рука, занял свое место. Он подошел к Иану, стоявшему в центре круга и, подчиняясь ритму звезд, с которым было согласовано каждое движение, они, держась за ручки котла, приблизились к камню-наковальне.

В это время в застывшем воздухе раздавалось пение священных гимнов. Звуки окутали Колумбу, завороженного величественным зрелищем. Ведомый музыкой, он закрыл глаза, чтобы лучше осознать торжественность момента. Когда открыл их, Иан и Карадок начали выливать содержимое котла в форму для меча, что лежала на камне-наковальне. Красная лава, все еще пузырясь, медленно заполнила форму, начиная жить собственной жизнью, стремясь занять каждую точку отведенного ей пространства. Ее жар, соприкоснувшись с холодным железом формы, ограничившей ее, подчинился. Металл желал стать мечом.

Мощь происходившего объяла Колумбу, павшего на колени, и он в благодарности воздел руки к небесам. Огонь, сиявший в центре круга камней, преобразился в кровь Христа, стекавшую из ран от гвоздей, что удерживали Его на кресте.

Музыка молота Карадока, выковывавшего лезвие меча, напомнила Колумбе стоны боли и ужаса тех, кто сопровождал Сына Человеческого в Его мучениях. Звук погружения в воду новорожденного лезвия вторгся в видения Колумбы. Во влаге, объемлющей сейчас меч, ему привиделись слезы женщин, оплакивавших мучения Спасителя. Такие же слезы исторглись из сердца Колумбы и скатились из его глаз. В перекрестье, которое создавал Карадок, прикрепляя лезвие к рукояти, принесенной с собой, Колумбе почудился Крест Спасителя.

Луна появилась, чтобы свидетельствовать о рождении орудия силы, соединяя свои лучи с серебром лезвия, которое Карадок, Священная Рука, поднял к небесам, освящая его как звено, связующее силы Неба и Земли:

— Да будешь ты Гаот Скотиа, Ледяной Ветер Шотландии, Приносящий Справедливость!

Меч блеснул в руках друида, как бы осознавая свою миссию. Лунный свет стал ярче, освещая льва на рукояти оружия.

Животное, не известное Карадоку, что преследовало его годами в пророческих видениях, было последним откровением Колумбе. Зверь, положивший лапу на перекрестье меча, был самим Христом, Львом Иудейским.

Колумбу поглотило видение, пылавшее в его мозгу. Он видел, как Христос освободился, мягким движением убрав три гвоздя, удерживавшие Его на кресте, и направился к нему. Колумба видел Его глаза, в которых отразилось страдание человечества и искупление, не Его лишь воскресение, но освобождение всех жаждущих справедливости, ожидавших с начала времен, чтобы Он сломал врата смерти, заставив вернуть то, что она поглотила. Это же искупление было в Его протянутых руках, в силе трех гвоздей. В них покоилось семя вечного спасения, лекарство для извечного исцеления человеческих горестей: Справедливость, Сила и Мудрость. В глазах Христа открывалась Сила, что должна была освободить мир от Великого Зла; Мудрость, направляющая человечество в битве; Справедливость, которая вернет равновесие на разоренную землю.

Христос отдал гвоздие Справедливости руке, что протягивалась из тьмы. Та передала острие дальше, его подхватила следующая рука, и следующая. Так сменялись руки в океане времени, пока не возник монастырь Ионы, воздвигнутый теми самыми руками, что сейчас держали гвоздие, руками Колумбы. Тогда в небесах появились ангелы, поклявшиеся защищать меч, если в том будет необходимость.

И вот гвоздие Справедливости, облаченное теперь в меч, омытый лунным светом, что держал поднятым Карадок, ждало руку воина, который возьмет его, чтобы выполнить миссию «Бесстрашное сражение со злом».