Энгус: первый воин

Я достаточно спокойно в первый раз разглядывал поле недавней битвы. Я видел молодые прекрасные лица, рослых женщин с золотыми волосами и радовался, что среди них волен выбрать себе любую рабыню. Отец настоятельно советовал мне обращаться с женщинами достойно, но я не находил в себе того похотливого жара, какой, как видно, сжигал многих моих товарищей. Могу сказать даже больше того: я испытывал некое смущение, видя, как крутятся мои боевые товарищи возле толпы женщин, хватая их так, словно никогда не вели себя с противоположным полом уважительно. Казалось, они видели в них лишь грубых животных. И тут взгляд мой уже в который раз упал на молодую женщину, скорее даже девушку, которая была ненамного старше меня. Высокая, с длинными темными волосами, она смотрела вокруг таинственным взглядом влажных глаз. Я сам нашел ее в одном большом доме в центре деревни и не позволил другим схватить ее. Теперь я взял ее за руку и повел прочь, пытаясь в этом хаосе найти какое-нибудь укромное местечко, где мог бы пообщаться с ней по-другому. Девушка была очень напугана и всячески пыталась ублажать меня. Но тут к нам подошел Морской Волк.

— Эй, Энгус, — сказал он, и тонкая улыбка, всегда заменявшая моему суровому и немногословному отцу смех, заиграла на его губах. — Возьми эту девушку в качестве проводника, чтобы она провела тебя через трясину, и сообщи Браги и остальным, что деревню мы взяли. А потом приведи всех наших сюда, да побыстрее.

Я с удовольствием выслушал приказание отца, ибо только за пределами деревни я мог бы, наконец, спокойно побыть наедине со своей рабыней. Крепко обхватив ее за талию, чтобы она не вырвалась или не столкнула меня в трясину, я пошел со своей пленницей по болоту. Но все мои страхи оказались напрасными. Девушка была напугана так, что делала все, чтобы мы успешно добрались до берега. Над горизонтом загорелась розоватая заря, мягко убирая звезды и окутывая мир светом. Скоро болото осталось позади. Мы молчали всю дорогу, но теперь, оказавшись на твердой земле, я резко остановился, заглянул ей в глаза и страстно приник губами к ее рту, нежа рукой мягкие волосы… Потом я снова заглянул ей в глаза и увидел, что страх так еще и не покинул ее. Губы девушки дрожали, и, видя, что она так и не может успокоиться, я поцеловал ее еще раз. Это немного успокоило пленницу, и тогда я обнял ее как можно ласковее. Осбурга — так звали мою рабыню — оказалась совсем неопытной девушкой, никогда не знавшей мужчины. После долгих поцелуев и ласк, когда дрожь ее немного поунялась, она попыталась что-то сказать мне, но я не совсем понимал ее слова. Мне показалось — она просила меня защитить ее или что-то в этом роде. Я засмеялся и на языке отца, похожем на язык англов, ответил, что моя мать будет очень рада иметь при себе молодую и красивую рабыню для того, чтобы прясть шерсть, и что такая красивая женщина, как она, станет украшением любого дома. И не отпуская ее руки ни на мгновение, я пошел к берегу, где ждали меня Браги и остальные.

Солнце уже взошло и висело словно кровавый шар, рожденный земным лоном; его красные лучи все сильнее освещали мир вокруг нас, окончательно прогоняя темноту. Я чувствовал себя счастливым и могущественным. Я победил врагов, я получил Осбургу. И, вспомнив о моем друге Эсбьорне, пожелал ему славы и наслаждения в Валгалле.

Наконец, мы вышли на берег, и я сразу же подошел к Браги — похвастаться своей прекрасной добычей.

— Мы победили, Браги! Мы заняли деревню! — закричал я, как только его увидел, и побежал навстречу, не выпуская при этом своей рабыни.

Но скальд выслушал новости о победе с совершенным равнодушием и совсем невнимательно — рассказ об успехах своего ученика. Его глаза не отрываясь смотрели на горизонт, словно видели нечто, поднимающееся из золотого тумана над волнами. Едва взглянув на меня, он все продолжал смотреть на тени, плавающие в утреннем тумане. Я прищурился, пытаясь разобрать, что же так привлекло внимание Браги. И вот мало-помалу стал различать: над морем, подобно крыльям разноцветных птиц, летят поднятые паруса. Скоро горизонт заполнился кораблями, вынырнувшими из густого тумана. Никогда я еще не видел столько драккаров в одном месте! Это было подобно видению конца света. Крылатые драконы выбрасывались на незнакомый берег, изрыгая, словно свои внутренности, людей — пылающих яростью и гневом норманнов. И этим видением закончилось для меня то раннее утро моей первой битвы и первой победы: под слабыми лучами осеннего солнца к земле восточных англов приближалась великая армада, соединенный флот викингов, самый могущественный, который собирался когда-либо. Это были непобедимые воины Айвара Бесхребетного.

Глава третья

Хладнокровный

Из первого корабля на берег вышли три самых известных скальда — Сигтруггр, Струбьорн и Торальдр, которые всегда сопровождали конунга и создавали песни, достойные его славы.