Энциклопедия резервных возможностей человека

В самом деле, вот лишь некоторые факты: в марте 1993 года, за несколько недель до того, как в Уэйко погибли во время пожара 80 человек, российские ученые продемонстрировали в Вашингтоне сотрудникам министерства обороны, разведки и ведомств по поддержанию законности прибор, который, по их утверждению, может на уровне подсознания внедрять приказы в мозг людей и тем самым контролировать их действия. Спонсорами Игоря Смирнова из Московской лаборатории медицинской академии выступили два высокопоставленных консультанта Пентагона по оружию будущего. В свое время они были помощниками бывшего заместителя ЦРУ Рея Клайна. На встрече также присутствовал Стивен Киллион, заместитель начальника отдела технических служб ФБР. Он заявил, что хотел бы применить это оружие против секты Кореша. Киллион впоследствии подтвердил этот факт в одном из своих интервью и добавил, что хотел во время телефонных переговоров ФБР с руководителями секты послать ему по телефону инструкцию «на уровне подсознания». Однако от этого плана отказались, по словам Киллиона, после того, как русские не решились дать гарантии, что прибор не окажет обратного эффекта и не станет причиной еще большего насилия. Данная публикация оказалась не газетной «уткой», как это обычно бывает. Все действующие лица этой истории существуют на самом деле. Правда и то, что в Московской медакадемии вот уже многие годы работает Игорь Смирнов, руководитель научного сектора в лаборатории психокоррекции. Естественно, именно к нему устремились российские журналисты, а также представители средств массовой информации Запада.

При внимательном изучении этого вопроса выяснилось следующее. Еще лет двадцать тому назад возник шум вокруг так называемых полей и взаимодействий на расстоянии у экстрасенсов. Медицинской академии, и в частности Смирнову, было поручено проверить, действительно ли существуют подобные феномены. При проверке сотрудники сами столкнулись с феноменом, необъяснимым с позиций тривиальных. Как рассказывал сам исследователь, оказалось, что при общении даже на примитивном уровне (вербальном) люди оперируют глобальными семантическими категориями, помимо простого смысла тех слов, что говорят. «Например, эмпатия (сопереживание) не только окрашивает слово, но и дополняет его информацией, которая в слове не содержится», —

рассказывает ученый Игорь Смирнов. Исследователи пошли дальше. Они установили, что составленные определенным образом слова и предложения могут нести то, что на их языке называется «семантическими полями». То есть во внешне обычный текст можно вплести некую закодированную информацию, и человек, прослушав, скажем магнитофонную ленту, тут же примется исполнять зашифрованный приказ, зачастую даже не осознавая этого.

В США, к примеру, подобные записи уже используются для оптимизации настроения, отказа от курения или даже «для притягивания денег». Но эти кассеты обезличены, то есть призваны воздействовать на всех, в чем, по мнению Смирнова, можно усомниться. «Наши разработки много хитрее и эффективнее, — утверждает российский ученый, — но создавались они под конкретных пациентов и не подлежат тиражированию». Выглядит все это так. Пациента усаживают перед экраном дисплея, на котором демонстрируются некие компьютерные изображения. Надевают на него наушники, в них слышен приятный шумок. Однако и шум, и изображения не простые, а с секретом: в них скрыты вопросы о самом главном в жизни каждого человека — про семью, деньги, работу, профессию, секс, учебу, политику, криминал и т. д. Тело пациента опутано датчиками, наподобие тех, что используются при тестировании всем известным по фильмам и книгам «детектором лжи». И компьютер внимательно анализирует реакции организма на «бесшумные» вопросы. Причем ответы в данном случае идут прямо из подсознания, и проконтролировать их испытуемый не может, зачастую он даже сам не подозревает о своих тайных пристрастиях. Но когда он покинет кресло испытуемого, ученые расшифруют показания датчиков и получат полную картину его «души», рейтинг его ценностей. И постановка диагноза — лишь половина дела. Затем пациента могут снова пригласить и усадить в то же кресло, прокрутят через наушники, например, любимого им Вагнера. И человек не будет подозревать, что в музыку заложены некие «советы»: какие эмоции ему следует в себе подавить, какие позитивные начала усилить. Пациент опять-таки, как будто ничего, кроме музыки, не слышал, но советы усвоил.