Энциклопедия серийных убийц

Девяносто лет спустя нью-йоркский маньяк, Дэвид Беркович, известный вначале как «киллер 44-го калибра», получил новое, навсегда сохранившееся за ним прозвище, которым он подписал письмо, оставленное на месте преступления и адресованное капитану полиции Квинса:

«Весьма прискорбно, что вы называете меня женоненавистником. Это – неправда. Но я и в самом деле чудовище. Я – «сын Сэма». Я – маленькое отродье.

…Когда отец Сэм напивается, он становится мерзавцем. Он избивает свою семью. Иногда он привязывает меня к задней стене дома. Иногда запирает в гараже. Сэм любит пить кровь.

«Иди и убей», – приказывает отец Сэм.

За домом кое-что остается. Почти все – молодые… изнасилованные и убитые… из них выпита кровь… теперь от них остались только кости…

Мне кажется, что я – чужак. Я – на другой волне, чем все остальные, и запрограммирован на убийство».

В августе 1969 года другой серийный убийца, орудовавший ружьем (калифорнийский маньяк, известный под кличкой Зодиак), разослал письма по трем газетам в области Калифорнийского залива.

Часть каждого письма была написана шифром. Когда эти отрывки расшифровали, из них составилось одно леденящее кровь послание:

«Мне нравится убивать людей. Это так забавно! Куда забавнее, чем убивать диких зверей в лесу! Потому что человек – самый опасный на свете зверь… Лучше всего будет, когда я умру. Я воскресну в раю, и тогда все, кого я убил, станут моими рабами. Я не назову вам своего имени, потому что вы попытаетесь остановить меня и помешать собирать рабов для загробной жизни».

Через месяц Зодиак отправил еще одно письмо в «Сан-Франциско Хроникл», угрожая «взорвать школьный автобус с детьми»; но, к счастью, так и не выполнил эту угрозу.

Нет сомнений, что самое омерзительное из такого рода посланий принадлежит каннибалу и детоубийце Альберту Фишу. Это письмо он отправил матери своей двенадцатилетней жертвы Грэйс Бадд. К счастью, миссис Бадд была практически неграмотна и тем самым избежала потрясения от чтения этого жуткого послания. Оригинал этого письма в настоящее время хранится в коллекции художника Джо Коулмана.