Эпилятор для оборотня (СИ)

Первые два сарая оказались пустыми, но запах оставался. Видимо здесь содержали остальных вожаков, а в третьем я нашла Диму

Мой вопль застыл в горле, он был совершенно холодный, а для оборотня нет ничего хуже, чем переохлаждение Все его тело покрывали мелкие раны, а на шее был след от веревки, словно его душили.

— Дима! Димочка! Димаааааа! — я тормошила его, била по щекам, но он не приходил в сознание. Я обняла его, вцепившись в его плечи и тихо плакала. Виктор держал его с другой стороны, отчаянно пытаясь согреть собой. Я вспомнила руку на животе и поняла, что должна сделать.

— Уложи его ровно! — попросила я Виктора, накладывая свои руки на живот моего волка, и представляя, как из-под них распространяется тепло. Получалось плохо, сила не хотела мне подчиняться и только бесполезно расплескивалась вокруг.

— Не сметь умирать! — я закусила губу, сдерживая рвущийся вой. Никто не посмеет, отнять у меня мое! Резким движением, я вбила свою силу внутрь волка и стала раскручивать пружину в животе, наполняя его теплом и золотистым светом. Боль резанула, но это было уже привычным, в животе противно забулькало, я вырывала силу из себя с мясом и перекладывала ее в Диму.

Виктор рядом тоже застонал, наверху завыли Таня с Аней, в мысленном пространстве я услышала вой всех моих волков Каждый отдавал частичку себя, чтобы я вложила ее в вожака, боль стала почти непереносимой, перед глазами снова появились темные круги, а тошнота накатила внезапно

Но я упорно продолжала держать эту связь между нами, метка засветилась сначала на моем лице, а потом на лице Димы. Он судорожно вздохнул и открыл свои медовые глаза.

Я успела провести пальцами по его губам, прежде чем меня скрутила судорога.

ГЛАВА 12

Любишь медок? Люби и холодок!

Из подвала нас с Димой выносили по очереди, едва Виктор с Таней унесли его, я рухнула на этот холодный пол и завыла, выплескивая из себя всю скопившуюся боль. Мне было очень страшно находиться в этом помещении, пропитанном запахом смерти. Нюх адаптировался и я осознала, что именно так пахнет смерть. От этого стало еще страшнее, остальные пропавшие были мертвы Еще раз вдохнув этот запах, я различила отдельные нотки, принадлежащие другим стаям Запомнив их, я с помощью Тани выползла из подвала, пошатываясь и цепляясь за бетонную плиту.

Диму уложили на заднее сиденье, я пристроилась рядом, иногда облизывая его руку. В эти моменты он открывал глаза и тянулся пальцами к моей голове Внутри меня вспыхивала алыми всполохами дикая ярость, перед глазами мелькал Дима, большой и здоровый, а теперь от него осталась едва ли половина

— Собственными лапами им могилу выкопаю! — мы приехали домой, встречать вожака вышла вся стая, девушки плакали, смотря, как сын и внук, несут его на вытянутых руках. Мужчины скрипели зубами и сжимали кулаки, нападение на главу стаи не должно остаться безнаказанным.

Я чувствовала себя половой тряпкой, которой вымыли стадион и пропустили через отжим пару десятков раз Выпрямив спину, я вышла из машины, медленно переступая лапами и стараясь не показать, насколько мне больно

Стая вытянулась длинный шоколадной полоской перед подъездом, множество глаз следили за моим триумфальным возвращением Аня даже прижалась ко мне, ее смутило такое внимание От основной группы отделился шоколадный волк и мысленно попросил возможность высказаться.

Я облокотилась на Аню и кивнула, видимо это и был мой таинственный телефонный собеседник.

— Сначала позволь нам всем принести свои извинения, за неподобающий тон, — волк присел на задние лапы, склоняя перед мной голову, я прикрыла глаза, принимая извинения.

— Какие будут указания, вожак? — он поступил очень умно, одним предложением успокоил горячие головы из стаи, против слова вожака они не пойдут, и показал всем мой новый статус.

— Как только я узнаю, кто виноват в нападении на моего мужа, я призову вас! — мои глаза сверкнули красным огнем, мысленно я поблагодарила всех, что в трудную минуту они не оставили нас и несмотря на боль, поделились энергией, — А сейчас все свободны!

Стая разбежалась в разные стороны, словно в середину плеснули кипятка, я собрала свое многострадальное тельце в лапы и пошлепала на четвертый этаж.

Диму уже уложили в нашу общую спальню, Виктор осторожно поил его теплым бульоном. Он настолько ослаб, что даже не может поесть? Но больше всего меня пугало, то, что за все это время он не произнес ни слова, только отдельные звуки.

На глаза навернулись слезы, и я тихонько отступила в коридор, скрывая свою плачущую морду. Главное он живой, а все остальное просто ерунда!

Сергей закрыл дверь, отрезая меня от этого зрелища, схватил за холку и затащил в другую спальню. Я была настолько удивлена таким поведением, что даже не рыпалась и покорно дала себя притащить как нашкодившего щенка.

— Прости, — он сел на кровать и обхватил голову руками. Эмоциональной фон от него шел в черном цвете, я подошла и ткнулась головой в его ноги.

— Что случилось?