Эпилог (СИ)

    - На кой ляд мне его имя? - отмахнулся дед Митяй и получил от жены тычок в бок, за сквернословие. - Мне с ним внуков не нянчить. Мы тут живем просто. Коли нас заставляют свои корни забыть, то и мы в долгу не остаемся. 

    - Мурена - хищная рыба, - продолжала я удивляться. 

    - А то нам незнамо? - прищурился Дмитрий Ионович. - Уж точно не цыпленок да ягненок. 

    Помимо рыжеватого бугая Мурены местные наделили кличками и остальных наемников из Совета. Слепень, Клещ, Репей, Пиявка, Цепень... Ничего не скажешь, благозвучные и миленькие прозвища. 

    - Неужто не дают житья-покоя? - поинтересовался Егор, впечатлённый богатым воображением жителей. 

    - По-разному бывает, но вот уж годков тридцать как устаканилось. У нас по-своему заведено, у них - по-своему. Ездют по Магнитке, выслеживают и разнюхивают да девок портят. У катов отдельная кормежка, сытная. В неурожаи нам приходилось траву жевать с голодухи, а они лопали от пуза и смотрели, как мы пухнем. Думали, вымрем? Накуси - выкуси. Не дождутся! - воскликнул с жаром дед Митяй. 

    - Митюша! - Софья Николаевна охладила воинственный пыл мужа. - Налей-ка нам чайку. 

    Несмотря на преклонный возраст, чувствовалось врожденное благородство пожилой женщины, достоинство, что ли. Годы уравняли её с дедом Митяем в росте, но в молодости Софья Николаевна была определенно повыше. Если в разговоре Дмитрий Ионович мог вспыхнуть и распалиться, то жена предпочитала помалкивать, да и не умела она кричать и ругаться. 

    По возвращению домой мама рассказала, что Дмитрий Ионович - из работяг, а его супруга родилась в интеллигентной семье и окончила университет. В один прекрасный день дед Митяй, а тогда Димка, повстречал Софьюшку и втрескался в неё без памяти. И ведь добился внимания своей избранницы, и они поженились. А вскоре и гражданская война началась. 

    - А дети у них есть? 

    - Сын живет в Няша-Мари, дочери - в Русалочьем. И внуков десяток. Дети зовут к себе, а дядя Митяй противится. Жалко хозяйство бросать. Боится, захиреет без него Шлаковка. 

    А быть может, дед Митяй не хочет бросать маму, - мелькнула у меня мысль. Уедут старики к детям, и мама останется одна. 

    - Гош, - спросила я шепотом, когда мы улеглись спать. - Завтра Зебру запрягать. Вдруг сertus exempul* ослабнет к утру? 

    - Не ослабнет, - хмыкнул он и вкусно потянулся, а за ним и я, разминая ноющие мышцы. Для нас, городских неженок, сегодняшний трудолюбивый день получился поистине героическим. А еще меня беспокоил визит ката и завтрашняя поездка в Магнитную. 

    - Что нам будет за нарушение правил?