Эпилог (СИ)

    - Что это? - ответил вопросом на вопрос. - Вернее, кто это? Сам не знаю. Ухнуло с ветки, ну, я и запулил nerve candi*. 

    - Это глухарь, - сказала мама с уважением. Но к кому: к птице или к Егору? 

    - Бедняжка, - потянулась я, чтобы пожалеть безжизненное пернатое, пострадавшее от руки доморощенного охотника. 

    - От него будет польза? - спросил деловито муж, отведя руку с глухарем подальше от моей заботы. 

    - Конечно. Это же дичь, - удивилась мама. - И перо нелишне. 

    Егор отправился к летнику с птицей в руке. 

    - Куда ты его? У него ж детки малые! - крикнула я вдогонку. 

    - Нет у него деток, - сказала мама. - Глухарки в одиночку выводят птенцов и растят. 

    - И что с того? - помертвела я и бросилась вслед за мужем. 

    Он же, извлекши пояса из дождевиков, связал их в виде веревки и обмотал лапы и тушку, обездвижив птицу. Зачем? Глухарь и так парализован заклинанием. 

    - Что собираешься делать? - спросила я, видя, как Егор укладывает птицу в летник. 

    - Подожду деда Митяя. Пусть решит, - ответил он, напившись воды из бурдюка. - Почему плакала? 

    - А-а, вспомнилось разное. Ты же знаешь, у меня теперь глаза на мокром месте. 

    - Ох, Эвка, твои слезы для меня как соль на раны. 

    - Нет, Гошик, это счастливые слезы. - Я обняла мужа и поцеловала. От него пахло дымом и лесом. 

    - Хорошо, если так. Не напрягалась? - спросил строго и получил отрицательный ответ. Изо всех сил соблюдаю рекомендации супруга. 

    - А ты как? Устал? 

    - Уморился, - он вытер лоб. - Плечи ломит. Вечером сделаешь массаж. 

     Конечно, сделаю. Мой трудяжка! Выложился полностью, помогая. 

     

    Оставшееся время мы с мамой собирали ягоду и заговорщически переглядывались. До чего же сладкая малина в горах! Суховатая и мелкая, но крепкая, и зернышки не разваливаются. Когда приехал дед Митяй, мы заполнили все туеса и хором добрали последний, накрыв крышкой. 

    - Молодцы, - похвалил Дмитрий Ионович. - Славно потрудились. Медведи не шалили? 

    Может, он и думал подшутить, но Егор продемонстрировал глухаря, чем поверг деда Митяя в немалое изумление. 

    - Неужто сам поймал? - допытывался он у мужа. - Без силков? Без капкана? Однако ж силён зятёк, - похлопал Егора по плечу. 

    А когда Дмитрий Ионович узнал, что глухарь жив, но контужен, то надолго задумался. 

    - Может, птиц умеешь приманивать? - спросил, почесав макушку. 

    - Нет, не умею. 

    - Может, зверьё умеешь зачаровывать? 

    - Не умею. 

    - А волка смогёшь поймать? - не унимался дед Митяй. - А марала? А медведя? 

    - Смогу, - ответил охотничек, подумав. 

    - Никаких волков и медведей, - оттеснила я Егора. - И думать забудьте.