Эпизод 2. Антиканон

- Значит, придется мне остаться на «Виктории» еще и на время учений. Буду и дальше бегать по палубам, делая вид, что мне больше всех надо. Представляю, до какой степени я вам надоел, - вздохнул Фир Рутьес.

Анакин улыбнулся и покачал головой.

- Ни в коем случае.

- Спасибо. Знаете, когда мой босс впервые предложил мне войти в комиссию инженеров, курирующую ходовые испытания «Виктории», я ведь больше всего боялся, что не смогу найти общий язык с военными.

- Вы же и раньше строили военные корабли?

- Строил.

- И не находили общий язык?

- По-разному получалось. Вы же понимаете, для кого строился именно этот корабль.

- Понимаю. А из какой системы были заказчики?

- Нам этого так и не сказали. Думаю, с ними говорил сам Фирцини, а уже потом его люди передали нам заказ на проектирование дредноута, - Рутьес поднял брови. - Это же все есть в архивах верфей?

- Как-то я... не интересовался этой стороной вопроса.

- Вот видите. А я боялся, что мне не станут доверять. Сочтут врагом.

Скайуокер рассмеялся.

Инженер ему нравился. Нравилось приходить сюда, в эту уютную каюту. Так же, как на верфях он приходил в кабинет Рутьеса. Они, как и тогда, снова пили кофе из больших кружек и разбирали технические заморочки. И не только технические. Этот первоклассный технарь умел подмечать вещи, к технике не имеющие никакого отношения.

То ли жизненный опыт. То ли просто еще один талант.

- Вы довольны результатом?

- Более чем.

- Вы напишете об этом в вашем отчете для Совета Безопасности?

- Уже написал, - инженер передал Скайуокеру холокристалл и распечатки. – Почитайте, капитан. На кристалле чертежи, здесь сам отчет. Если что не так, исправлю.

Скайуокер перелистнул бумаги. Пробежал глазами введение и основную часть, потом уперся взглядом в заключение.

- Спасибо, - сказал он. – У меня нет слов. Вы очень нам помогли.

- Погодите меня благодарить. Неизвестно еще, как отзовется этот ваш Совет Безопасности.

- После таких выводов?

- Посмотрим. Вы что, думаете, я не знаю республиканских чиновников? Я жил на Локримии три года, и два из них на так называемой независимой Локримии, - инженер скривил губы. – До этого я перепробовал несколько судостроительных компаний. И везде было одно и тоже. Если это заказ коммерческий – договорись с заказчиком и никаких проблем, а если заинтересовано государство... Помнится, проектировали корвет для одного сенатора. С одной стороны - его служба безопасности с идефикс о покушении. С другой стороны - его министерство обороны, которое хоть и делало заказ и не очень-то хотело нам платить. Кажется, я вам об этом уже рассказывал?

- Это тот тип, который хотел щиты как на дредноуте?

- Он самый. Параноик хренов, простите за выражение. Все время боялся, что его собьют. Кстати, я говорил, что в конце концов его отравили?

- Да, помню.

- Ну вот. И лично у меня за двадцать лет строительства кораблей сложилось такое мнение: подбить можно любой корабль. При двух условиях. Первое: если именно этого хотеть и сконцентрировать на нем достаточный огонь. И второе: если корабль в это время ничего не делает и стоит на одном месте.

- Согласен.

- Не давайте им лупить по дредноуту, капитан.

Рутьес его уже предостерегал и теперь повторялся с завидным упорством. Скайуокера это ничуть не раздражало. Он знал: инженер хочет, чтобы «Виктория» уцелела.

- Не дам. Будем лупить в ответ.

- И правильно. Я, если честно, немножко боялся этого рейда на Кьет.

- Почему?

- Да так... ходовые испытания ведь не были закончены.

- Командование решило...

- Не спросив нас! Простите, капитан – может быть, я всего лишь тупой штатский. Но...

- Я регулярно отсылаю рапорты в штаб. Разве дредноут не был готов к активным действиям?

- Дредноут был готов к вступлению в боевые действия еще на верфях. Скажу вам честно, капитан, я беспокоился за экипаж. Я ведь тоже не с закрытыми глазами хожу по дредноуту. Учитывая количество лестниц и люков, это довольно трудно, - пошутил инженер. – И я видел, какое пополнение вы получили с Кариды и Ахвена. Там же одни мальчишки. Хорошо, если они успели поделить койки в каютах. Я и не говорю о том, чтобы научиться ориентироваться на «Виктории» и не забрести в трюм на учебной тревоге.

- Мальчишки на войне очень быстро взрослеют, - сказал Скайуокер. - Если успевают дожить.

- Вы правы. Но у тех, у кого война не отняла жизнь, она отнимает что-то другое.

- Что именно?

- Юность.

- Юность?

- Да. Юность, которую вы с легкостью размениваете на ордена, звания и боевой опыт.

- Ее всегда разменивают на опыт. Боевой или небоевой – зависит от обстоятельств.

- Но ее нельзя возвратить.

- Не особо-то и хочется, - ответил Скайуокер.

Вышло резко. И не совсем правдиво, подумал он.

- Анакин, - инженер вдруг назвал его по имени. Подчеркивая, что обращается не к командиру, а к человеку. И добавил очень тихо и мягко. - Так ведь это и страшно.

- Может быть.

- Не хотел вас задеть, капитан, - еще мягче, извиняющимся тоном.

- Вы меня не задели.

Рутьес вздохнул и замолчал. Взял со стола небольшой зеленый холокристалл и принялся вертеть его в руках. Потом снова поднял глаза на Анакина.

- А если я задам глупый любопытный вопрос?