Эпизод 2. Антиканон

— С Корусканта пришел приказ, — веско сказал Анакин и повторил это магическое для всех военных слово. — Приказ. И ни вы, ни я, не имеем права его обсуждать. Только исполнять. Но я поясню вам суть. По тактико-техническим характеристикам дредноут «Виктория» является самым мощным кораблем нашего флота и превосходит все корабли флота противника. Боевая мощь «Виктории» является нашей основной надеждой на успешное контранаступление, которое в течении ближайших дней будет развернуто на нескольких стратегически важных участках. Именно поэтому Совет Безопасности Республики считает укомплектацию экипажа «Виктории» первоочередной задачей. Полагаю, что посланнику Совета Безопасности есть что добавить.

Теперь все зависело от не-молчания рыцаря.

Пауза растекалась по распечаткам приказов, смывая с них налет всесильности. Еще минута, и важные бумаги станут обыкновенным кусочком белой целлюлозы с черными вкраплениями бессмысленных букв.

— Прежде всего, замечу, что критикуемый вами Корускант — это пока что еще столица Республики. — Кеноби дружелюбно улыбнулся. Потом улыбка исчезла. Пауза длилась минуту — рыцарь хорошо знал цену таким эффектам. — Совет Безопасности, который я имею честь представлять здесь, надеется на ваше понимание вопросов, касающихся экипажа «Виктории».

— И мне трудно предсказать реакцию Совета Безопасности на это печальное служебное несоответствие, — Анакин кивнул на деку.

Полковник неприятно зыркнул глазами, потер складку на подбородке.

— Я посмотрю, что можно сделать.

Получилось!

— Спасибо, — сказал Скайуокер рыцарю после того, как они скрылись за дверью.

— Не за что. А майнд-трик бы не сработал. Этот полковник вовсе не дурак.

— Да, он не дурак. Просто эдакая мерзкая скотина.

— Ну, штаб наверняка перегружен работой.

— Сейчас все перегружены. Что за чушь он молол о выпуске? Распределение офицеров начинается как минимум за месяц.

— Надо было ему это и сказать.

— Я сказал ему то, что он хотел услышать.

— Ты хотел поугрожать.

— Поверь моему опыту: на многих людей это производит куда большее впечатление, чем логические выкладки.

— Да неужели? Кстати, — Кеноби оглянулся, — а мы разве правильной дорогой идем?

— Правильной, — кивнул Анакин. — Смотри, отсюда тоже виден весь комплекс, только с другого ракурса.

Они остановились около прозрачной стены.

— Давно хотел спросить.

— Спрашивай.

— Ты сбежал из Храма потому что хотел стать военным?

— Я сбежал из Храма, потому что я хотел сбежать из Храма.

— На Корусканте я видел твое досье.

— Мне всегда льстило внимание Ордена к моей нескромной персоне. И что?

— Полгода между Храмом и Каридой. Где ты был?

— На нижних уровнях.

— У нас была такая версия.

— По-моему, нетрудно догадаться.

— Мы решили, что тринадцатилетний падаван не сможет там выжить.

— И какого ситха выращивать таких малахольных падаванов?

— Они не малахольные. Дети должны расти в здоровой среде. У них будет еще масса возможностей насмотреться на всякую грязь, когда они повзрослеют.

— А повзрослеют они годам к тридцати пяти? — Анакин понизил голос. Мимо них прошли два юных лейтенанта — выпускники. Козырнули Скайуокеру, с любопытством посмотрели на рыцаря.

Вернувшись через контрольный пункт в ангар, где их ждал шаттл, Кеноби снова спросил:

— Тебе здесь нравилось?

Скайуокер полуулыбнулся.

Рыцарь сегодня играл на его стороне и действительно сделал много полезного для корабля. В другое время Анакин бы не задумываясь соврал, а сейчас решил расплатиться честным ответом.

— Сначала не очень.

— Ты даже не думал, что тебя может ожидать?

— Думал. Планировал. И решал проблемы по мере их появления.

Шаттл поднялся в воздух, быстро набирая скорость.

Скайуокер на секунду закрыл глаза, защищаясь от брызнувшего в иллюминаторы солнца. Лучики рассыпались по векам раскаленным песком и собрались в мозаику.

…На улицах Мос-Эспа живет сброд. Этот сброд умеет жрать, пить, любиться, воровать, делать ставки на гонках, продавать себя и других — рабы и рабовладельцы видят свой привычный и неизменный мир в одинаковых грязно-желтых тонах.

В глубине узкой улочки втиснулось глинобитное жилище, где не упоминается слово «раб».

— Ты вырастешь и сможешь уехать отсюда. Ты достигнешь всего, чего хочешь.

Наивно? Надежда всегда наивна.

Шми Скайуокер не приносила домой спиртного. Не позволяла себе истерик и грубой брани. Была вежлива с соседями. Ровно настолько, чтобы выжить. И при этом никогда ни с кем не сближалась.

— Я вернусь, мама.

— Иди вперед и не оглядывайся.

Рюкзачок за спину — и в путь за рыцарем, все равно куда.

Не останавливаться…

Шаттл сделал разворот, и солнце уже не било в глаза. В иллюминатор заглянуло любопытное облако.

…Тишина и небесная умиротворенность. Перед талантливым мальчиком распахиваются двери Храма. Его ждет чистый ясный путь.

За спиной — мать в рабстве, и ни один из хранителей справедливости не в силах помочь.

Впереди — мутная перспектива жизни под лозунгом «принести равновесие в Силу».