Эпизоды

Вторым экзаменом по расписанию было сочинение, направленное на оценку знаний у поступающих русского языка и литературы. Но дело в том, что до седьмого класса в школе не было предусмотрено писать сочинения. А в техникуме главным считалось получение знаний по специальности. Однако в конце второго курса нас всё-таки заставили писать сочинение. Я, как указано выше, не читал литературные произведения по программе. Однако в это время широко обсуждалась деятельность в тылу у немцев Молодой Гвардии. Вышел фильм, который я видел. И вот я решил написать сочинение о Серёжке Тюленине, несомненно, самом отважном герое в моих глазах. И я взахлёб описал все его смелые поступки и его героизм при зверском убийстве Молодогвардейцев. Результат – двадцать восемь грамматических ошибок и единица, а попросту – кол за сочинение. Очевидно, что при таком итоге я «был готов» к приёмному экзамену на сто процентов. Но я не горевал об ожидаемом результате, это только приблизило бы меня к желанию уехать в Одессу. Однако я же не знал, что на моей попке стоит какая-то «печать». И она сработала.

По приезде в Иваново, я, прежде всего, нашёл своего однокашника по техникуму и хорошего друга Витю Маковкина. И он предложил мне в воскресенье сходить в городской парк и поболтать о прошедшем. Пригласил он ещё для компании своего друга с его девушкой. В парке мы нашли свободную веранду, около которой торговали пивом в разлив. Купили по кружке, и вот я, отпив немного, почувствовал, какое оно противное. Дело в том, что до этого момента я пиво не пробовал вообще. Глотнув ещё раз, я решился на неестественный для окружающих поступок: взял и выплеснул пиво на землю у веранды. Никто меня не осудил, только пошутили о моём непонимании вкуса этого напитка. Погуляли немного по парку и договорились пойти вечером в городской сад на танцы. После танцев пошли на остановку транспорта, разъезжаться по домам. И тут произошла заминка: парней трое, а девушка одна. Ну, не всем же троим её провожать. Наверное, должен был это делать её парень Слава Голяков. Но неожиданно она произнесла: «Пусть проводит меня Толя». Слава с Витей переглянулись, но ничего не сказали. А я даже не успел подумать: «Почему?» После много раз думал об этом. Красавцем я не был, намёков никаких не делал. Может, так повлияло на неё выплеснутое на землю пиво. Но что точно, так сказанные ею слова и мои проводы вылились в очередной разворот в моей судьбе, т. к. в дальнейшем я из холостяка превратился в женатого, поскольку Тоня стала моей женой. Но этот разворот в моей жизни произошёл позднее приёмных экзаменов, и к ним относится опосредованно. Его кратко не опишешь, поскольку он требует более развёрнутого освещения.

Тоня

Так вот, Тоня была старше меня на два года, и работала в аптеке, т. к. до этого получила специальность фармацевта. Но она только что окончила первый курс заочного отделения факультета филологии нашего педагогического института. Поэтому в сочинениях она, казалось бы, должна была понимать. Но вот в том, что она понимала, оказалось то, что она знала путь сдачи экзамена, об этом, кстати, говорили после мне многие. Надо было набрать у знакомых и у знакомых-знакомых как можно больше уже написанных ими когда-то сочинений, почитать их и тем самым подготовиться к экзамену. И Тоня завелась «помощью» мне потому, что хотела, чтобы я обязательно сдал. Но я-то не собирался поступать в институт, и, набранные мне около десятка сочинений, просто засунул за пояс под гимнастёрку. На экзамене я сел далеко сзади в громадной аудитории, правда, место досталось с краю. Дали три темы, и одна из них была по произведениям Маяковского, как раз у меня имелось что-то похожее за поясом. Я спокойно вынул его, разложил на столе и стал списывать. Преподаватели, периодически ходившие по рядам, почему-то постоянно отворачивались от меня, поэтому «работа» над сочинением велась споро. Одно меня несколько смущало, часто в тексте встречались подчёркивание красными чернилами и надписи «неверно». Да и окончательная оценка была «два». В конце экзамена я сдал «моё» сочинение и удалился для последующего интенсивного отдыха. Были ли у меня угрызения совести, не припомню. Конечно, я занимался обманом, но ведь я не скрывал этого, не прятал шпаргалку в рукав. Если бы надо было поймать обманщика, то это легко было сделать. И подспудно я ожидал этого, поскольку уже предложил Тоне ехать со мной в Одессу, и она, по крайней мере, открыто не возражала. Но – ну и ну – получил я за сочинение четвёрку.