Эпизоды

Но при отказе моего бывшего ученика я не стал настаивать (я ведь фаталист). Правда вечером я вспомнил, что он преподаёт студентам курс «Автоматизация электротехнологических процессов и установок», частью которых являются рассматриваемые в диссертации характеристики сварки. На следующий день я спросил его о том, как же он может читать курс автоматизации электротехнологических процессов, не зная сварку, как один из них. Он замялся и, смутившись, отошёл. После этого я сообщил об отказе в ректорат и заведующему, и его всё же как-то убедили провести оппонирование. А, может, он и сам понял, что сделал что-то нехорошее.

Доклад мой аспирант сделал без учёта моих рекомендаций, поэтому получилось не так блестяще, как я бы хотел. А вот оппонент, за что я его уважал, когда он работал под моим руководством, вычитал все грамматические ошибки, запятые и падежи и сделал ряд полезных стилистических и процессуальных советов. Но в конце замечаний на заседании пошла такая ахинея, что мне стало непонятно, как же он учит студентов. А заведующий кафедрой при своём выступлении после доклада, продолжая привычные для него нападки, начал «прыгать» вокруг трибуны с бумажкой, на которой был нарисован конденсатор, который якобы имеет важнейшую роль и не учтён в диссертации. Я сидел, слушал, и мне было просто стыдно за то, что я привёл к руководству очень важной кафедрой двух научно слабых лидеров. В результате моего и других выступлений диссертацию всё-таки рекомендовали к защите единогласно. Однако после этого заведующий без объяснения причин два месяца не подписывал заключение кафедры.

Я, не люблю ввязываться в выяснение отношений и всячески избегаю этого, особенно когда что-то касается меня лично. Обычно я «не бьюсь за правду до победы», поскольку позднее всё становится на свои места, и «обидчик» оказывается неправым, хотя может и не признавать этого. Но в этом случае дело было не во мне, а решалась судьба другого человека. И тогда я потребовал совещания у проректора по науке в узком кругу. Принёс стопку учебников и монографий, в которых уже рассмотрены предъявляемые претензии и даны конкретные рекомендации учёта, что и сделано в диссертации аспиранта. Потеряв контроль над собой, я просто орал на них и в запальчивости спросил, а знают ли они против кого выступают. Ведь постановку идей и работу в целом выполнил не один только аспирант. И кроме того, я сказал им, что я «родил» их обоих. «А сколько аспирантов защитилось у заведующего к его 60 годам? – кричал я – Ни одного! А у меня защищается шестой». Это конечно небольшое количество, но по провинциальным меркам не так уж и плохо.

Через пару дней я пришёл в кабинет заведующего и извинился за то, что потерял контроль над собой. Вместо ответных извинений последовало молчание с бессловесным намёком на приём извинений. Потом состоялось совещание уже у ректора. Он выступал в роли миротворца, т. к., видимо, уже имел дело с подобными ситуациями и стремился потушить конфликт. Я вёл себя значительно спокойнее. «Оппоненты» сидели и молчали. При этом мы с аспирантом перед этим провели расчёт с учётом пресловутого конденсатора, который показал, что это приводит к повышению точности расчёта на тысячные доли процента. На совещании приняли решение представить диссертацию к защите в нашем совете, членами которого являются оба противостоящих мне оппонента. Ещё перед заседанием я написал два заявления: об увольнении меня с 1 сентября и о снятии с меня обязанностей научного руководителя аспиранта. Я убеждал ректорат, что при моей замене на «маститого» руководителя никто не посмеет выступить против, в общем-то, хорошей диссертации. Однако ректор успокаивал меня, что в совете не одни они, поэтому всё должно решиться положительно. А вот моё увольнение он поддержал, сказав, что уважает и принимает любое моё решение.

Вот такая получилась история. Она, правда, ещё не закончилась, подождём, посмотрим. Я, конечно, не жалею о том, что привёл к руководству людей с моральным и научным изъяном. Не было других под рукой. Но мне стыдно перед собой и перед другими молодыми ребятами, что из-за меня они ещё могут получать «хвосты» за учёбу и «чёрные шары» за неплохие научные результаты. И хотя к моему удивлению я услышал от одного из преподавателей нашей кафедры не совсем заслуженное с моей точки зрения: «А как же без Вас кафедра?», я 1 сентября туда не вернусь.

Вот такая получилась сага о дремучем фаталисте и его деяниях. Я конечно не совсем рад, что в этой саге излишне раскрылся, однако, в целом эта история должна быть зафиксированной, пока свежа в памяти для последующих, наверное, воспоминаний.

19.07.2016

Послесловие