Эпоха гонений на христиан и утверждение христианства в греко-римском мире при Константине Великом

** О палестинских мучениках, гл. 2. Гунцикер ограничивает значение амнистиального указа Диоклетиана, вопреки ясному свидетельству Евсевия (это свидетельство приведено в тексте) о широком и абсолютном значении этого указа. Гунцикер думает, что освобождение предстоятелей Церкви из темниц допущено было лишь под условием принесения жертв языческих (Hunziker. Op. cit. S. 188). Странное мнение. Разве мыслим амнистиальный указ с подобным требованием? Где амнистия, там не может быть места таким стеснительным условиям, о каких предполагает Гунцикер. Ведь это все равно, если бы кто дал свободу заключенным в тюрьму за долги под условием, что они наперед заплатят долг! Мнение Гунцикера нам кажется неосновательным главным образом потому, что Евсевий в сочинении о палестинских мучениках (Предисловие и гл. 2), где, как замечено было нами выше, этот историк рассказывает события с замечательной хронологической точностью, ясно дает знать, что амнистиальным указом закончился 303 год и что он издан не одновременно, а после распоряжения о том, чтобы предстоятелей Церкви принуждать к жертвам (третий указ). Следовательно, амнистиальным указом отменялся этот последний указ, и пастыри освобождены были из тюрем без всяких стеснительных условий. Это была действительная амнистия, как и представляет дело Евсевий. Непонятно было бы, почему Евсевий, если бы амнистия давалась пастырям, заключенным в тюрьму, на тяжком условии — принесения жертв, — упустил случай заметить, что амнистиальный указ был на самом деле не благодеянием для христиан, а лишь новым благовидным случаем к притеснению христианства. Итак, согласно с Евсевием, мы полагаем, что сначала (в 303 году) был издан указ, предписавший принуждать заключенных в тюрьме пастырей к принесению языческих жертв, а потом — амнистиальный, уничтоживший действии предыдущего указа. Вышеприведенное мнение Гунцикера заставляет его сказать далее следующую нелепость: так как, по его мнению, амнистиальный указ позволял освобождать из тюрем только тех пастырей, кои принесли языческие жертвы, и так как историк Евсевий свидетельствует, что вследствие амнистии в Палестине и Сирии получили свободу все пастыри Церкви (за исключением одного лица), то значит, уверяет Гунцикер, все они принесли требуемую языческую жертву (S. 188–189). Легко вымолвить такое тяжкое обвинение на целый сонм пастырей и прочих клириков, но не так‑то легко доказать его. А доказать Гунцикеру это было необходимо, чтобы не показаться голословным и легкомысленным. Автор и доказывает… но как? Он обращается к"Церковной истории"Евсевия и в восьмой книге ее (о которой — книге — хорошо известно Гунцикеру (S. 125), что она не отличается ни точностью в хронологии, ни исправностью известий), во 2–й главе находит указание, что во время гонения Диоклетианова были и такие пастыри, которые"впали в искушение по случаю гонения, потерпели кораблекрушение в отношении к спасению и по собственной воле низринулись в глубину моря". Указывая на это место VIII книги Евсевия, Гунцикер утверждает, что тут рисуется угодливость и уступчивость пастырей перед гонителями, во время издания амнистиального указа. Если бы это говорил не такой серьезный исследователь, как Гунцикер, то не стоило бы и рассуждать по поводу сейчас приведенного мнения. Но с таким писателем, как Гунцикер, по необходимости приходится считаться. Спрашивается: чем доказать, что в указанном месте"Истории"Евсевия описывается отречение от веры пастырей Церкви именно во время издания амнистиального указа, а не в какое другое время гонения Диоклетианова? Доказать этого не может ни Гунцикер, ни кто другой. Евсевий в указанных словах делает замечание о некоторых примерах, имевших место во все время гонения Диоклетианова. Это замечание делает он прежде описания самой истории гонения Диоклетианова, чтобы не возвращаться к такому печальному факту впоследствии; это замечание он делает прежде изложения сведений о первом указе Диоклетиана. Итак, доказательство Гунцикера, что пастыри Церкви достигли свободы во время издания амнистиального указа путем отречения от веры, через принесение языческих жертв, решительно ничтожно. Гунцикеру совсем не было бы надобности прибегать, к таким натянутым доказательствам, к каким он теперь прибегает, если бы он указал эдиктам Диоклетиана такое размещение (в хронологическом отношении), какое дали им мы (выше), согласно с сочинением Евсевия"О Палестинских мучениках".

*** О Палестинских мучениках, гл. 3.